Никто не произнес ни слова. Расстилавшаяся перед ними равнина была совершенно пуста, как и в то время, когда они скакали через нее. Не было ни малейшего признаки чьего-либо присутствия. Только высоко в небе кружили два ястреба. Упавшая лошадь больше не поднималась.

Рейнджеры, только что все, как один, готовые начать пулять по горным козлам, пришли в замешательство. Молоденький Джош Корн, которого только что стошнило, счел необходимым заодно уж и опорожнить кишечник. Для этого он прошел вниз по склону ярдов тридцать к чахлым кустарникам полыни; большинство рейнджеров без всякого стеснения исполняли свои естественные надобности в присутствии других, а вот Джош все же предпочитал уединяться. Когда по склону покатился Гас, Джош уже спускал штаны, его позыв вызывался срочной необходимостью. Он сидел на корточках в кустиках полыни, когда конь майора упал. Он слышал выстрел, убивший лошадь, но подумал, что это стрельнул по козлам кто-то из рейнджеров. Какое-то время переполненный живот занимал все его внимание. Еще с тех пор, как он наглотался насыщенной солями воды из реки Пекос, его частенько мучил столь жестокий понос, что время от времени он был вынужден вылезать из седла и опорожняться, а выходящая из его нутра слизь становилась белой под лучами солнца.

Джош продолжал сидеть на корточках, освобождаясь от избытка солей Пекоса. Он не торопился вновь присоединиться к отряду — колики в животе становились временами столь невыносимыми, что он мог ходить только согнувшись, вызывая смех у других рейнджеров. К тому же, после того как его стошнило у подножия горы, он еще не очухался как следует и не мог сохранять бравый вид. Ему явно не везло: козлы не станут его трофеем — их подстрелят другие.

Джош уже почти добрался до полоски ковыльных кустиков, чтобы сорвать листки и подтереться, как заметил ярдах в пятнадцати от себя какое-то шевеление. Он успел разглядеть только спину некоего животного и подумал, что это, должно быть, дикая свинья, продирающаяся сквозь частые заросли невысоких кустов полыни и чапараля. Джош вытащил пистолет. Если свинья покажется вновь, он не замедлит пальнуть в нее. Пусть другие рейнджеры носятся по горам за козлами, если им так хочется, все равно он единственный из всех, кто принесет на кухню настоящее домашнее мясо — поросячье. По пути из Сан-Антонио им уже приходилось несколько раз устраивать пирушки по случаю удачной охоты на свиней. У некоторых мясо оказалось жестким, у других сочным. Когда было время, Сэм любил по ночам поджаривать в углях целого поросенка, вместе с головой, в шкуре, со всеми потрохами. Вот и теперь к утру поросенок станет нежной вкуснятиной; Сэм выгребет его из углей, и рейнджеры с наслаждением отведают немного мяса.

А в это время из ближайших кустов за юношей наблюдал Бизоний Горб. Когда молодой рейнджер вытаскивал пистолет, индеец приподнялся на колени и пустил стрелу поверх метелок полыни; Джош Корн заметил Бизоньего Горба только на мгновение и тут же стрела вонзилась ему в горло и пробила трахею. Джош выронил пистолет и попытался дотянуться до стрелы рукой, но, ухватив ее за древко, завалился на бок и даже не почувствовал, как острый нож перерезал ему горло. Бизоний Горб направился обратно к кустам, волоча за собой трепещущее тело юноши. Как раз за несколько секунд до этого коня майора подстрелил его воин, по прозвищу Брыкающийся Волк, и все рейнджеры глядели на долину. Они забыли о молодом Джоше, опорожняющем кишечник в кустах полыни.

Бизоний Горб спрятал свою лошадь в неглубокой лощине. Приволочив туда труп молодого рейнджера, он раздел его, изрезал на куски одежду юноши, а голый труп перекинул на спину лошади. Круп лошади залила кровь из перерезанного горла Джоша. Бизоний Горб вскочил в седло, но уезжать не торопился. Придерживая кровоточащий труп одной рукой у самой холки коня, он выжидал, а вдруг рейнджеры помчатся выяснять, отчего так внезапно погибла лошадь майора. Он наблюдал за ними со дня, когда разразилась песчаная буря, и знал, на что этот маленький вооруженный отряд способен.