|
– Не спалось, решил сходить погулять. – Поворочавшись, юноша устроился на травяной постели, натянув одеяло до подбородка, затем помолчал немного и сказал: – Я подумал о завтра. Я с тобой. Улф кашлянул: – Давай-ка спи. Выходить предстоит спозаранку. А у самого голос задрожал от плохо скрытой радости. Уж кто-кто, а Найл хорошо знал отца. Город оставили за час до рассвета, выйдя вместе с муравьиными пастухами. Путников сопровождали Хамна и Корвиг, получившие на то особое распоряжение властителя. Сам Каззак проводил гостей до самого выхода и там, обняв, расцеловал обоих в лоб и щеки. К счастью, он не стал допытываться, отчего юноша передумал оставаться. Галереи подземного города в этот час были пусты. У Найла к горлу подкатил комок непрошеных слез: все это он, судя по всему, видит в последний раз. – Помни, – еще раз повторил Каззак Улфу. – Ты получил от меня приглашение вернуться сюда со своей семьей. – И добавил задумчиво: – Сайрис в последний раз я видел, когда она была еще совсем девочкой. Улф почтительно кивнул: – Мы все с ней обговорим, властитель. Найл знал наперед: никакого разговора не будет. – Уж ты постарайся, – сказал напоследок Каззак и заспешил обратно внутрь. Предрассветный ветер для него, видно, был чересчур прохладен. Полоска неба на востоке чуть посветлела, а над головой все еще стояла непроницаемая мгла. Впереди свет звезд отражался на недвижной глади озера. Зрелище так зачаровывало, что даже горькие мысли о Мерлью на время забылись, но вскоре в памяти снова всплыли слова об «этом, тщедушном», и настроение опять резко ухудшилось. Так что следующие полчаса или около того юноша тешился тем, что рисовал в уме картины, где гордячка Мерлью платит за причиненную ему обиду. Вот ее ловят и тащат к себе в город пауки-смертоносцы. У нее остается одна надежда – на Найла… – Мы решили, что через плато вообще не стоит идти, – прервал его мысли Улф. – Каззак сказал, быстрее будет, если пойдем через горы на северо- западе… – Я ничего советовать не могу, – скромно отозвался Хамна. – Никогда не забирался в такую даль. Но мне говорили, по ту сторону гор земля лучше. Там последний десяток лет довольно часто шли дожди. Все вместе они добрались до берега, озера и двинулись прямиком на запад. Поклажа была тяжелее, чем неделю назад, когда выходили из пещеры (Каззак не поскупился на подарки), но нести ее было не слишком трудно: путников снабдили заплечными кузовами, которые приторачивались к поясу особыми лямками. Когда небо заметно посветлело, Найл обернулся через плечо и неожиданно увидел паучьи шары, отражающие лучи восходящего солнца. Шаров было два, оба плыли на порядочной высоте в сторону соленого озера. Юноша поспешил предупредить остальных, и все путники укрылись под кривыми сучьями боярышника. Пауки вряд ли могли их заметить, день едва занимался, да и шары проплывали на высоте не меньше ста метров. Хамна и Корвиг, заметил он, не то что не всполошились, даже не обеспокоились. Они достали из кузовов фрукты и начали жевать с таким беспечнорассеянным видом, будто находились на увеселительной прогулке. Выждав, когда шары скроются за горизонтом, путники выбрались из укрытия и пошли берегом озера. Найл заговорил: – Я смотрю, не очень-то вы с паучками осторожничаете. – Как-нибудь научились с ними обходиться, – откликнулся, пожав плечами, Хамна. – Но… – Поймав упреждающий взгляд отца, Найл осекся и замолчал. С рассветом поднялся ветер. Его направление менялось несколько раз, а в конце концов возобладал северо-западный. |
