Он без комментариев взял чемодан и вновь быстро зашагал вперед. Через несколько часов они, быть может, увидят на другом конце долины проход, по которому придется пробраться, чтобы в конце концов достичь горы Зуб и крепости — если только таковая там есть. Если Альянс проявил беспечность до такой степени, что вместе с полицейскими не отправил еще несколько сыщиков, то тогда он и Ли, возможно, одолеют этот проход и даже доберутся до самой горы. Если же власти, напротив, пойдут на все, чтобы перекрыть все ходы и выходы, то им остается только погибнуть...

Путь пересек горный поток шириной футов семь, покрытый тонкой коркой льда.

Почти не вызывало сомнений, что этот ручей струится по центру долины от одного ее конца до другого и, следовательно, должен указать им наикратчайший путь к проходу. Дэйвис отправился вдоль ручья с почти религиозным чувством, придерживаясь русла, за исключением одного участка, где вода круто устремлялась вниз среди небольших утесов, густо заросших колючим кустарником — его шипы давали себя знать даже теперь, когда зима наложила на них свою лапу.

Они уже наполовину преодолели спуск вдоль этого отвесного водопада, откуда им оставалось не больше часа ходьбы до прохода, когда Ли схватила его за руку и потянула, чтобы заставить остановиться. Когда Дэйвис обернулся, она поднесла палец к губам и шепнула:

— Послушай!

Сначала все, что он мог расслышать, — это только шум воздуха, со свистом вырывающегося из его легких во время дыхания, и стук крови в висках. Но затем эти звуки перекрыл гул сверху — от лопастей винтов вертолета. Он задрал голову, выискивая в небе источник этого шума, затем услышал его вновь, на этот раз ближе. Гул стремительно нарастал...

— Быстрее! — выдохнул он, подхватывая Ли и увлекая ее за собой обратно, прочь от голых берегов ручья к деревьям и кустарнику.

— Чемодан! — воскликнула она.

Дэйвис бросил чертов кофр там, где девушка остановила их, и совсем позабыл захватить его с собой в укрытие. Эта часть багажа осталась на открытом берегу и казалась гораздо больше, чем была на самом деле, — ни дать ни взять монумент его глупости.

Он с беспокойством взглянул на серое небо, на падающий снег и на тот трудный участок пути вдоль застывшего водопада, который предстояло преодолеть вновь. Самого вертолета пока еще не было видно, хотя гул от лопастей и рев моторов стали еще слышнее. Он вскочил, сделал шаг в сторону чемодана и тут увидел, как из-за верхушки деревьев показался вертолет на расстоянии каких-то пятисот ярдов от них.

Дэйвис упал, с хрустом ломая кустарник, с отчаянием пытаясь укрыться под его ветками. Он чувствовал, как колючки вонзаются ему в щеки и сквозь перчатки жалят руки. Лицо стало липким и теплым, и он понял, что это кровь. Но теперь это не так его встревожило, как могло бы обеспокоить еще не так давно, до встречи с Ли. Сейчас он меньше всего думал о презентабельном имидже, который поддерживал в глазах своих почитателей — поклонников его исторических романов. Все его помыслы были устремлены лишь на то, чтобы выиграть эту жестокую схватку не на жизнь, а на смерть. И не столько ради себя, сколько, главным образом, ради нее. Его инстинкт на выживание неплохо срабатывал в интеллектуальном плане, когда речь шла о том, чтобы спасти рассудок от помешательства во время схваток с родителями еще тогда, когда Дэйвис был ребенком. Но ныне, в этот день, тот же самый инстинкт проявил себя и в чисто физическом аспекте, и он даже обрадовался, испытав чувство гордости за себя, когда вертолет Альянса проплыл над самой головой, так и не заметив ни его, ни чемодан.

— Ты в порядке? — забеспокоилась Ли. Дэйвис встал на колени, вытащил колючку из губы, вытер лицо и посмотрел на выпачканную кровью руку.

— Могло быть и хуже! Просто повезло, что колючка не попала в глаз.

— Что они делают?

Он взглянул в сторону прохода и увидел, что вертолет Альянса занимает позицию над тропой у подножия гор.