Вот только мысль что все эти недели я жила в стеклянном кубе и являла собой местный вариант реалити-шоу… никак не хотела покидать мою голову.

Тем временем мы миновали освещённые аллеи и, свернув на тёмную улицу, перешли на бег. Вот теперь на самом деле стало легче. Честно говоря, во время своего сидения в четырёх стенах… прошу прощения в двух стенах и двух стёклах, я мечтала о том, чтобы пробежаться по лесу… пронестись как вихрь среди всех этих вековых деревьев и кустарников… пролететь, подобно тайфуну и упасть на мягкую траву.

Темп ускорялся, становясь всё более тяжёлым. Всё ж несмотря на ежедневные тренировки, мои ноги совсем забыли, что значит настоящие нагрузки, и теперь приходилось за это расплачиваться. Не знаю, сколько длился этот бешеный марафон, но когда мы с Лари остановились у высокой (не меньше трёх метров) стены, полностью обвитой какими-то колючими лианами, я уже не могла нормально дышать, а нижние конечности буквально ныли от боли.

— Нужно прыгать… — проговорила Лари, оглядываясь на меня. — Другого пути нет.

— Куда прыгать? Как? — голос почти срывался.

— Карабкаешься по этим колючим паразитам, а потом перемахиваешь и приземляешься внизу… — ответила она, да таким тоном, как будто я не пленница, а мастер спорта по прыжкам в высоту и спортивной гимнастике в одном лице.

Но… выбор был очевиден. Вариант спокойно вернуться назад и снова попасть в свой аквариум я даже не рассматривала, поэтому, упрямо сжав губы, тут же отправилась на штурм забора.

— А тут есть какая-нибудь система оповещения или сигнализация? Всё ж, насколько я знаю, мы с тобой сейчас нарушаем целостность городского охранного купола, — вспомнила я.

— Ага, поэтому и надо уходить как можно быстрее, — отозвалась Лари, глядя на меня с вершины стены.

— А в моей камере такого разве не имелось? — что-то явно было не так, и я это чувствовала. Слишком просто нам удалось покинуть город.

— Блокатор той камеры совмещал в себе все функции системы охраны, но по глупости одного нашего общего знакомого главы Совета, был завязан только на нём. Поэтому и войти туда мог только он. А сейчас, к сожалению… Эрик не в состоянии заметить, что у него из под носа увели столь ценного пленника, по причине странной чрезмерной сонливости… — голосом девочки- отличницы ответила Илария. И только сейчас, я начала узнавать в этой напряжённо особе, свою любимую подругу.

Она подала мне руку, помогая преодолеть последние полметра стены, мы вместе сиганули вниз, и бег продолжился. Теперь бежать приходилось ещё быстрее, а сил оставалось всё меньше и меньше. Да только пресловутое чувство, что я упустила нечто важное, становилось всё сильнее и навязчивее. Но сейчас было не до него.

И тут наш бег неожиданно прекратился, и Лари, почти не останавливаясь, влетела в салон автомобиля. Я же его в темноте не разглядела, не успела среагировать, и, запнувшись об корягу, смачно навернулась прямо перед распахнутой дверцей.

Меня тут же подняли и запихнули на заднее сидение, а авто рванул вперёд.

— Ау… — простонала я, потирая лодыжку. — Походу вывих…

— Дай гляну, — попросил кто-то голосом Макса, а я ошарашено подняла глаза, мигом забыв о боли.

— Максик, это ты? — зачем спросила совершенно не понятно, ведь освещения приборной панели вполне хватало для того, чтобы понять, что передо мной именно он. — Макс… — я хотела сказать ему много всего, да только в горле совершенно неожиданно образовался ком, а парень как будто почувствовал это, и легонько улыбнувшись, привычным жестом растрепал мои волосы. Он всегда так делал когда был рад моему присутствию.