— Он тоже… был мне… очень дорог, — ответила, отводя глаза. — Даже после того, как вынес мне смертный приговор, и после того, как ворвался среди ночи в мой дом… И даже вмешательство Нии на это не повлияло, но… — я сильнее сжала кулаки, чтобы не позволить снова проснувшимся злости и обиде взять верх. Голос звучал ровно и равнодушно, никогда не думала, что смогу так говорить о Рио. — Лит… он осознано сделал из меня наживку, и почти на блюдечке преподнес этим ребятам из спецслужб… И после этого ты утверждаешь, что я для него хоть что-то значу? Ха! Никогда в это не поверю!

Я снова посмотрела вниз.

Теперь расстановка сил немного поменялась, и струны уже перебирала Тарша, а вот Ния, о чём-то увлёчённо беседовала с Иларией. Они говорили тихо, и до нас долетали только обрывки фраз, а задумчивой Тарше и вовсе было наплевать на всё происходящее вокруг. Казалось, что она полностью погрузилась в нежное звучание струн под её пальцами.

— Слышала эту песню? — неожиданно спросил меня Лит, дипломатично уходя от «опасной» темы. Видимо почувствовал, что я могу сорваться.

— Нет, — честно ответила, внимательно вслушиваясь в мелодию. Милая она была, и умудрялась сочетать в себе грусть и радость одновременно. Люблю такие вещи… они многогранны, и каждый может услышать здесь своё… именно то, что желает найти.

— Это Тамир… его работа, — с загадочной улыбочкой проговорил Лит. — Он раньше много писал и стихов и песен, а потом забросил. А вот эта из свеженьких. Тарша долго не могла подобрать к ней подходящую мелодию, и вот пару недель назад у неё всё-таки получилось.

Аккорды звучали всё громче, всё выразительней, а потом почти всё стихло, ограничиваясь лишь лёгким перезвоном, и она запела:

Помешано счастье с безрадостной хворью,

А чувства бросает то в пламя, то в тлен…

Один — этот случай назвал бы любовью…

Другой говорит — поводок или плен…

А сердце вперёд, как безумное рвётся,

Сметая любые преграды пути,

Готово рискнуть, несмотря, что сорвётся

И в сей раз возврата уже не найти…

Поразительно, но Тарша обладала уникальным талантом своими песнями влезать прямо в душу, заставлять чувствовать те эмоции, что переживала сама, что хотела передать мелодией и голосом…

При слове «поводок» меня передёрнуло, а по спине вплоть до самого затылка пробежала очередная стая мурашек. Чувствую? Может, я ещё не совсем безнадёжна? Хотя… это всего лишь отголоски последнего эха замёрзшей намертво души. А они, к сожалению, не способны возвращать к жизни…

Аккорды стали громкими и почти агрессивными, но на удивление мелодичными, и когда музыка снова превратилась в лёгкий перелив, я уже ожидала продолжения.

Натянуты чувства гитарной струною,

Лишь сделаешь шаг — она сдавит сильней.

Верёвкой незримой повязаны двое,

В попытке порвать — будет только больней.

Меж ними канат, удивительно прочный,

И плена его не покинуть теперь.

И даже удар самый сильный и точный,

Не сможет его разорвать без потерь…

Да уж… Знакомая ситуация. Особенно про канат. Но я его обязательно порву, это точно! Я пообещала себе, значит сделаю! Чего бы мне это в итоге ни стоило!

Интересно, а о ком писал Тамир?

Тарша и Лит… А может о нас с Рио? Или о себе?

Не знаю…

Тем временем громкие эмоциональные аккорды снова стихли, и лёгкий перебор струн подсказал, что стоит прислушаться.

Но… стоит всего лишь коснуться ладони,

Хоть мельком взглянуть в дорогие глаза…

Как разум в блаженном спокойствии тонет,

Из мыслей уходит печали гроза.