— Мы учились вместе, — уклончиво ответила Ирина.

— Когда мне Костя сказал, что вы на самом деле Лейманова, я даже растерялась. Почему вы сразу не сказали, что произошло недоразумение?

— Потому что это ничего не изменило бы, — улыбнулась Ира, слегка укачивая моего младшего сына. — У нас с Костей заключена сделка, и то, что он сейчас не в духе, не помешает мне выполнить условия со своей стороны.

— Как тебе удалось его успокоить? — прервал я её, глядя в упор, не отводя пристального взгляда.

— Скорее всего, он почувствовал, что его дар сильнее моего, поэтому опасаться меня не надо. Ты же знаешь, что мужской и женский дар смерти очень сильно отличаются друг от друга. Ты же чувствовал мой, когда мы… проходили практику. — Она говорила вполне разумно вот, только мне сразу же вспомнилось, что наиболее сильно я ощущал её дар, когда он подчинялся мне ну, скажем, на практике. Только практике немного иного рода, чем тот, который она имела в виду.

Тряхнув головой, я отодвинулся от Иры. Слишком долго у меня никого не было, вот и лезет в голову всякое.

— Думаю, вы поладите с нашими крошками, — проговорила Клара. — Только боюсь, мы не сможем вам помочь, Ирочка, с этим негодником, Романом. Во всяком случае до тех пор, пока он не научится воспринимать наши слова.

— Раз вы все пришли к столь завидному взаимопониманию, то я, пожалуй, вас оставлю. А то бедняжка Зелон скучает, — добавил я ядовито.

— Сарказм был неуместен, Костя, — Клара подошла к Татьяне и забрала у неё Андрея, в то время как няня принялась застилать кроватки свежим бельём.

— Как скажешь, — я легонько коснулся лба сначала старшего сына, потом младшего. Находясь на руках у Ирины, Рома довольно спокойно перенёс моё прикосновение. — Всё я ушёл. Если что, телефоны есть у всех, я сразу перемещусь, если моё присутствие потребуется.

И я вышел из детской, не глядя при этом на Иру.

Наскоро скидав сумку, я сосредоточился и переместился в ту самую деревню, в которой когда-то был почти счастлив. Дверь в дом была открыта. Оглядевшись, я даже сначала не узнал здесь ничего. Почему-то интерьер, да и сами комнаты вспоминались мне совсем по-другому. Открыв дверь, которой точно здесь не было, я обнаружил вполне приличный санузел.

— Похоже, деревня и вправду развивается, — пробормотал я, проходя в комнату, когда-то принадлежавшей мне. Точнее, не принадлежавшей, конечно, а ту, что за мной числилась, спали-то мы с Ирой почти всё время вместе. — И где это чучело кладбищенское — Ершов?

Не найдя Кирилла, я бросил сумку с вещами на стул, и вышел из дома, отмечая про себя, что никаких следов Ершова в нём нет. А может быть, я вообще домом ошибся? Вломился к совершенно незнакомым людям, устроившим здесь ремонт.

— Эй, тебе что здесь надо, чего ты шаришься? — я обернулся. Надо же, какая знакомая куртка.

— А ты в плечах раздобрел, — я разглядывал Мишку, узнавшего меня и потупившегося. — Ирина всё ещё здесь живёт? — я кивнул на дом.

— Ага. Перестроила здесь всё. Я вот, окно пришёл покрасить, пока Ирины Сергеевны нет дома. Дверь, открытую оставил, смотрю, шарится кто-то по двору, а это вы оказались. — Быстро проговорил Миша.

— Я знаю, что Иры нет. А парень, которого ей в помощь Маргарита Сергеевна привезла, где живёт? — я указал на виднеющийся отсюда городок, по-другому назвать всю эту массу строений, которые понастроили приехавшие учёные и работники лабораторий и даже производств, назвать было нельзя.

— Не-а, — Мишка указал на соседний дом. — Машка его к себе постояльцем взяла. Арсений-то помер, а так хоть мужик в доме будет. Одной-то страшно, поди.

— Там значит, Ершов живёт, ну-ну, — и я направился к указанному дому.