Да и Жмых, думаю, таким хитрым способом хочет меня к своей ватажке привязать. Понравится спать с бабой, значит, чаще буду друзей навещать, а то, что я сегодня для них сделал, его очень впечатлило, надеюсь, что будут все они держать свое слово и информация обо мне и моих боевых артефактах, по городу не разойдётся.

Проговорили, наверно, ещё с часа два.

Девчонки поесть подносят, сегодня мы имеем право, обсуждали всё, в основном обсасывали проблемы зарабатывания денег и как на них зимой нам выжить.

Вопросы выживания, главные. Чувствую теперь, если с крысами разрешится проблема охоты, то и сюда трофеи носить буду, хотя бы для того, чтобы свою грелку кормить, а то вон, как глазками зыркает. Ведь ели, но взгляд так и остаётся, испуганно голодным.

Коза, ни к кому в постель не пошла. Гордячка. Жмых говорит, как она сказала, что она дворянка, просто потерялась во время нашествия орков. Что ж, легко можно поверить…

— и что ты с ней собираешься делать?? — Спрашиваю я.

— Не будет работать, как все, выгоню. Я не мать Тереза… — сурово отвечает Жмых.

— На паперть??? — Уточняю я.

Пожимает плечами…

— а мне всё равно… каждый, в ватагу, должен свой труд вкладывать. Кто своим телом зарабатывает, кто руками, а кто и головой. Сидеть только тут на месте, не дам. Все хотят в тепле и у котла быть, а кто-то же должен и приносить то, что можно поесть или одеть. Это нам сейчас повезло. Вист ещё не успел пристроить награбленное. Чем нам теперь придётся заниматься. Но это я решу, есть куда всё сбагрить. А вот дальше, надо будет думать, на что всем нам жить, сам видишь, народу то прибавилось и много.

— Вы, я смотрю, всю малышню с собой увели. — киваю я.

Совсем уж малявки. Среди которых были, в основном, одни девчонки.

— А как их бросишь… — вздыхает Жмых — сам с таких лет по улице мотаюсь. Чего только пришлось пережить, знаю, каково им.

— а насчёт Козы… — задумчиво говорю я. — Узнай у нее, помнит ли она полное название рода, где жила, где есть родственники. Если и правда, благородная, то есть шанс неплохо заработать на том, чтобы её вернуть родственникам.

— Подумаю… — отвечает односложно Жмых.

Помолчали.

Гнус стал уже кемарить сидя, но не уходит…

— пошли спать — говорю я — и ещё одно…

Жмых смотрит на меня…

— мне бы пращу того пацана, что стрелял в меня котяками конскими и все выстрелы к ней. — Есть у меня на счёт неё мысли, как мне её использовать в своей охоте.

Жмых хлопает мне по плечу…

— ты что решил, что я тебе кусок верёвки крученной зажму. Ты вон кучу серебра нашёл и из неё только девчонкам что-то раздал, а себе и колечка даже не взял. Не волнуйся, сейчас распоряжусь. А так, давай спать, сегодня был очень тяжёлый день…

— да… — вздыхает и улыбается дружок Жмыха — зато, какой прибыльный… — ржет не унывающий Гнус.

Кольцо светляка на средний палец руки только налез, с остальных спадал.

А вот и моя сегодняшняя лёжка.

Ты смотри, плед, а под ним, судя по мягкости, то ли матрас из овечьей шерсти или и вовсе, сшитая кожа и с такой же шерстью. Подушка настоящая, пуховая. И одеяло большое.

В голове укладываю свою котомку. Там моё основное оружие.

А вот и ещё кто-то карабкается ко мне. Улыбаюсь одними только уголками губ.

Грелка…

Днём знакомились. Тина вроде. Девчонка, лет на шесть меня старше. Разбитная девчонка и уже женщина. Увы, все они тут такие, кто достался от Виста.