— Так ему и наша травница исправно платит за лепестки цветочки… — встрял в разговор какой-то рябой парень. Лет семнадцать бугаю, точно. Здоровые все падлы…

— Ага, не меньше серебряного отдаёт. А он не хочет делиться… — поддержал зам главаря.

— А я слышал, что вообще, первый раз, два золотом ему отсыпали — это самый мелкий из шайки выкрикнул и ведь точно знают гады, сколько у меня должно скопиться денег. А это, для такой шушеры, огромные деньги.

Сдала тварь…

Злоба комом встала в горле. Ярость придала сил…

Нет уж, ребята, без боя я не сдамся…

Жмых тут выкрикнул…

— Беги, Нов, беги…

Но я даже не дёрнулся, зато напрягся Шек. Но, поняв, что бежать я не собираюсь, даже, раз улыбался.

Ничего, скоро мы с твоего лица эту ухмылочку навсегда сотрём.

— Ну что же ты, подходи или не можешь? Так ничего страшного, распаковывай сумочку, мы и отсюда поглядим, что нам перепало в виде подарков…

Хохот над полянкой.

А я взглядом округу оглядываю, парней Жмыха, что сейчас валяются на земле в позах эмбрионов, семеро… вон вдали, головы ещё, пацанчиков наших. Те, кто смог вырваться из рук банды Виста. Не сбежали, вон палками потрясают и что-то кричат обидное, а в руках и камни есть, но бросать, в обидчиков, боятся… боятся, в своих ребят попасть.

— Ну что, тебе помочь.? — Опять обращается ко мне, довольный собой, Шек.

Всё внимание парней на мне сконцентрировано.

Жмыха бухают ногами, видно за то, что он мне кричал, чтобы убегал…

Гнус, всё так же в отключке.

Вытираю залипший глаз от крови.

Все, рубаха и штаны на выброс. И дерьма на них полно, а главное, кровь, её сложнее постирать, если успеет засохнуть.

— Ты котомку то опусти… — подсказывает мне кто-то нетерпеливый.

А ведь опасаются меня, явно наслышаны о моих способностях и про наши тренировки, с Кирей, в курсе. Если и нападут то только все скопом, а главное, мальчишка с пращой, на таком расстоянии от точно летящего снаряда увернуться будет ой, как непросто, особенно, когда и другие нападать будут. Но и ждать когда скрутят, смысла нет…

Итак…

— сумочку, сумочку кладём, ручки в стороны, а дальше мы сами. Так уж и быть мы тебя одного пощадим, и бить не будем — говорит, словно успокаивает, Шек, а горилла его поддерживает хохотом…

— почти не будем.

— Не будем — добавляет строгости в голос, Шек. — Мальчик нам целым и невредимым нужен. Он нам денюжку зарабатывать будет, правда же, Нов. И цветочками и крысками. Мы ведь теперь друзьями будем, а с друзьями делиться надо…

— особенно деньгами — кто-то хохотнул из его подручных.

Ну да, ну да, мотал я таких друзей, легче удавиться…

Вроде более-менее очухался, уже так сильно не трясёт и из стороны в сторону не раскачивает. Вон и Шек потерял терпение и сделал первый шаг с мою сторону…

Пральщик тут же стал серьёзным и вложил в пращу очередной снаряд и не удивлюсь, что там свинцовый шарик сейчас раскручивается. Убийственная штука. Бугай над Жмыхом, нож к его шее приложил и что-то тихо втолковывает моему знакомцу в ухо…

Я осторожно, контролируя каждое движение, аккуратно снимаю лямку котомки с плеча и как бы нежно и добровольно начинаю класть её у себя перед ногами…

Шек делает один шаг, второй, третий и улыбка на его лице становится всё шире и шире.

Пральщик понимая, что босс перекрыл ему сектор обстрела, прекратил раскручивать пращу, вот и вовсе вернул снаряд к себе в карман и теперь, как и остальные, увлечённо стал пинать кого-то, из ребят Жмыха.