Тот удивлённо сглатывает, рассматривая свою правую ладонь.

— У меня же раньше фаланги большого пальца не было! Ещё по молодости отчекрыжили в первом же бою, а тут…

Упс!!!

Вот же спалился. Так не хотел же чтобы на нас внимания после этого лечения обращали. А тут.

Видно всё мои чувства на лице у меня проступили. Во, как вояка-то всполошился.

— Я ваш слуга и раб на веки господин. Не убивайте прошу вас. Я никому ничего не скажу. Я по новой её отпилю или отрублю только до кинжала доберусь.

Вот же, гадство-то какое….

— Пускай в перчатках тонких пока походит — предлагает Улас. Причём говорит это вслух и ведь в своём видимом спектре перед кроватью появился, на которой лежит бывший раненый. Пока лежит.. — Я свидетельствую о рабе твоём. — неожиданно заявляет призрак громким уверенным, я бы даже сказал торжественным голосом. — Клятва дана добровольно и по личной инициативе. — И тут же обращается к парню — Ты подтверждаешь свои слова, раб?

У того глаза на выкат. Что-то хрипит.

Но Улас разобрал в его всхлипах главное.

— Он твой на веки… век, сто лет. Проживёт, тогда освободится от клятвы. Увы, ты его от неё освободить не можешь, придётся теперь и его с собой таскать.

Я же плюхаюсь задницей на стоящий у стола стул.

Ну, дела…

Хотел помочь, а в итоге раба получил, да ещё и добровольно взявшего на себя клятву.

И что мне теперь с этим всем делать, ума не приложу…

Глава 3.2

Весело…

На душе очередной сумбур…

Раб. Я стал рабовладельцем!!

Личный раб, по собственной воли пошедший на это причём от чистого сердца. Ну, смесь страха была, конечно, в его порыве, но и благодарность за спасение жизни присутствовала. Так ещё ведь и Улас его добил, появившись перед парнем во всей красе.

Куда тому деваться то было? Думал, что мы грохнем его, чтобы скрыть факт восстановления части конечности. Честно… и в мыслях не было ничего подобного, но ведь теперь и не докажешь. Да и надо ли…

— исчезни. — это я Уласу, а сам на парня сморю. — Зовут то тебя как? Приобретение ты моё…

Ну, что такое раб я в курсе, часто приходилось сталкиваться с подобными в городе, да среди нашей городской шапаны многие оневоливанием беженцев занимались, и детьми кстати тоже не брезговали…, особенно дельцов до живого товара маленькие девочки интересовали.

А тут вот взрослый вояка на себя, сам того, явно не желая особо, ярмо навесил. Причём на нас обоих. Если раньше, по сути, я только за себя отвечал…, ну Стани потом появился, то теперь я, в ответе за поступки и своего раба. Причём ответственность за них буду нести я. Я же ему реально ошейник не повешу, и на цепь не посажу…

Улас опять скрылся в своём скрыте, но его появление, на моё приобретение, явно повлияло сильно. Во как на меня смотрит. Губы посинели, а в глазах страх от возможных приказаний рабу?? Всё возможно.

Явно в ужасе пребывает, ведь отказать теперь он в моих приказах, даже оформленных в виде просьб, уже никак не сможет.

— значит, так. С твоим статусом разберёмся потом. Нет для этого у нас на это, времени. Всё утром. Сейчас продолжаешь изображать из себя раненого, тяжело больного так как и прежде. Лежишь, постанываешь, но больше время просто молчишь. Изображаешь из себя почти труп. В комнате с тобой будут двое. Один представитель местного барона, второй наш боец. Кстати, чего это местная, его милость, так неровно к тебе дышит?? — не удержался я от вопроса.

— Не ко мне, — вздыхает он — к моему другу… и по совместительству нанимателю, господину Шарлаю.