– Заткнись, дубина! – не знаю почему, но то, как разозлившиеся девушки произносят японское слово «бака» (первый звук «а» обязательно растянуть), вызывает во мне просто море умиления. Или это работает только с красивыми девушками?..

– Дуби?.. – не успел я додумать мысль, а Куросаки – с возмущением переспросить свою характеристику, как новенькая использовала его меч в качестве опоры, оттолкнулась и прошлась одной ногой по роже рыжего, взбираясь по воздуху ещё выше, а его самого отправляя к земле. – Сучка! Ты мне на лицо наступила! – возопил оскорблённый до глубины души подросток, в последний момент избежав позорного падения на спину. Но девочка его уже не слушала.

– Призови сумрак, Мирокумару! – клинок изменился, обратившись в копьё, на конце которого была связка колец, как на монашеском посохе, и тут же с его навершия в сторону толпы Чистых опустился торнадо, внутри которого искрили жёлтые молнии.

Сила занпакто буквально аннигилировала белых духов, да и ветер вокруг нас словно начал подчиняться воле неизвестной, вплетаясь в развернувшееся буйство силы. Я же, всё ещё оставаясь незамеченным, отчаянно пытался вспомнить сию юную леди. И попытки эти были безуспешны. Нет, само собой, я не мог знать всех жителей Блича, в том же Лас Ночес нумеросов на два порядка больше, чем вообще упоминалось в тех «первоисточниках», что хранились в моей памяти. Но такая симпатяжка, да ещё «засветившаяся» рядом с Куросаки… и этот «душок» Чистых в её реацу… Что же, методом дедукции можно смело заявить, что Розарий я нашёл.

– Что скажешь, Мурамаса? – обратился я к клинку.

Это невероятно, господин, – обычно спокойный и даже несколько меланхоличный голос клинка сейчас едва ли можно было узнать – не припомню, чтобы мой меч вообще когда-либо так сильно удивлялся.

– Что ты имеешь в виду?

– У неё… больше сотни занпакто. Но все они… Нет, не спят… Пробуждены. Но в то же время и нет. Это трудно описать для не-занпакто.

– Серьёзно? – я думал, Розарий получает только память и навыки, но клинок… это же кусок души.

– Это не совсем так, – ответил на мои мысли Мурамаса. – Занпакто рождается из души синигами, но мы всё же отделены от них. Иначе Кога не смог бы уничтожить того меня, а повреждение клинка в бою приводило бы к очень серьёзным повреждениям души синигами. Мы – часть внутреннего мира, где хранится всё то, что представляет собой душа. В том числе и память. И если Розарий получает эту память путём присоединения Внутреннего Мира погибшего, то он может получить и его занпакто.

– Интересная теория. И похожа на правду. Но давай пока оставим теоретизирования для более подходящего времени. Что по поводу этого Мирокумару?

– Раньше она принадлежала совершенно иному синигами, а не Сенне, именно так сейчас зовут Розарий… Фамилии нет, – Мурамаса явно общался с клинком прямо сейчас. – Да, Сенна смогла пробудить её из-за схожести характеров. Упрямство и ветреность, лёгкость в жизни и достаточная решимость, чтобы идти вопреки шторму… Прошу прощения, господин, Мирокумару довольно витиевато изъясняется.

– Ничего страшного. И, как всегда, спасибо за работу, – я мысленно кивнул своему клинку.

– Как всегда, рад быть вам полезным, господин.

На этом разговор завершился, а события в мире живых тем временем набирали оборот. Группа странных типов в зелёном молча исчезла на изнанке мира, так и не проронив ни слова и никак не проявив себя для Ичиго и компании. И вовремя, так как девушка при помощи «электроторнадо» благополучно зачистила всех Чистых (гм…) за какие-то двадцать секунд, тем самым лишая их очевидного укрытия. А вот после… «исчезла», точнее… Я зажмурился и подавил в себе желание протереть глаза.