— Вы же сказали, что не будете… что мы не будем… — заикаясь, она стала пятиться по направлению к двери.

— Простите. Это все миссис Сантос… — извиняющимся тоном произнес Джеффри, стараясь не подавать виду, как он уязвлен этим откровенным проявлением неприязни. — Поверьте, это не моя идея, я тут ни при чем, честное слово!

— Тогда зачем же это?.. — Китти осеклась и, точно не в силах подобрать нужных слов, кивнула в сторону кровати.

— Миссис Сантос резонно рассудила, что, будучи моей женой, вы, естественно, захотите спать со мной. И вы знаете, ее нельзя в этом упрекнуть.

— Но мы же договорились…

— Знаю. К сожалению, надо учитывать, что уважаемая миссис Сантос будет несказанно удивлена, когда утром увидит, что мы спим порознь. Конечно, на нее можно положиться. Но в данном случае я не могу поручиться за то, что она не разболтает подружкам, что мы спим в разных комнатах. А вы не хуже моего понимаете, что наш брак не должен ни у кого вызывать никаких сомнений. В противном случае зачем нам надо было жениться?

Не говоря ни слова, Китти пересекла комнату. Подавленная, она остановилась у окна, повернувшись к Джеффри спиной.

— Мне все это тоже не по душе, знаете ли… — Джеффри снял пиджак, раздраженно швырнул его на кровать и принялся лихорадочно развязывать галстук. — Но пока нам придется мириться с подобной ситуацией. — Он повесил галстук на спинку кровати, до середины расстегнул пуговицы на рубашке и закатал рукава. — Нравится это или нет, но вам придется спать здесь, со мной.

Она по-прежнему безмолвно стояла у окна, задумчиво глядя в темноту.

— Послушайте, у меня есть кое-какие дела внизу. Думаю, вернусь уже за полночь и… я не потревожу вас…

С трудом подавив в себе раздражение, Джеффри резко повернулся и вышел, стукнув дверью.

За прошедший день скопилась масса дел — управиться бы к утру. Когда он вернется, его "суженая" будет видеть седьмой сон. Может, к тому времени он и сам немного остынет.

Он включил негромкую музыку, зажег лампу и сел в кресло у письменного стола. Однако развернув какое-то деловое письмо, он не увидел там ничего, кроме постели с кружевным бельем и неподвижной фигурки Китти, которая желала одного — чтобы он убрался прочь.

Под пение любимой певицы Джеффри попробовал сосредоточиться, но сердце его щемило от тоски, а тело изнывало от желания. Он был не в состоянии думать ни о чем другом, кроме своей жены.

С тех пор как Джеффри оставил ее одну, прошло, наверное, целых полчаса, а Китти, овеваемая благоуханной прохладой, все так же неподвижно стояла у окна, глядя в ночь. Мысли теснились и путались в ее бедной голове, она чувствовала, что совсем ничего не понимает. Вот опять обидела Джеффри. А зачем? Что он такого сделал? Нет, она, правда, непроходимая дура… Без ее согласия он ее и пальцем не тронет, а она строит из себя Бог знает кого. Теперь своими капризами она все испортила… Вот идиотка!..

Китти хотелось плакать.

Рассеянно поворачивая пальцами кольцо на левой руке, она вспомнила, как Джеффри поцеловал ее в церкви и как она ответила на этот поцелуй. Как ни горько признаваться, но то была бы правда — она с радостью разделила бы с Джеффри Эйбилом брачное ложе.

Китти все больше влекло к Джеффри как физически, так и эмоционально — в этом она уже ни капельки не сомневалась. Сумасбродные мысли бродили у нее в голове, неся тревогу и путаницу. Она запуталась, совсем запуталась… Что же теперь делать, а?

Наконец, изнывая от усталости и так и не преодолев своих сомнений, она решила, что пора ложиться. Позади остались два длинных, беспокойных дня.