Нам иногда кажется, что то, к чему мы устремляемся, – это безусловно лучшее. Там отсекается все то, что каждый из нас считает неприятным, тяжелым, плохим и т. д., там все хорошее, идеальное, и тогда мы впадаем в заблуждение, за идеалами мы теряем чувство жизни, ее живой ткани, что часто приводит к обесцениванию того, чем живем в настоящем. «А дальше – пустота».

Дело ведь не в том, чтобы от чего-то избавиться, а в том, чтобы найти всему смысл, найти всему живое сопереживание… Избавиться, скажем, от травы или от какой-то одной породы деревьев – это же будет не лес. Как можно избавиться, выкинуть из времен года, скажем, весну или зиму? Как можно из мира что-то изъять? А если это и возможно, то будет ли это лучше, совершеннее? Нет! Как показывает вся практика человечества, попытка изъять – это всегда рана, это всегда кровь, это всегда боль, это всегда поток потерь. Для того чтобы не пытаться что-то изъять, принимать жизнь и мир во всей полноте, и имеет смысл проснуться…

Трудно, когда ничего не забываешь, когда ничего не надо выкидывать и когда ты десять лет вспоминаешь – все десять лет. Это жизнь, трудная или счастливая, удачная или неудачная, – все это жизнь. Тогда вся вертикаль исчезает, остается «как вверху, так и внизу, как внизу, так и вверху», тогда нет ни «вверху», ни «внизу». «И сансара – та же нирвана, и нирвана – та же сансара», ибо нет ни того, ни другого. И «великий квадрат не имеет углов», ну нет у него, нет никаких углов. А есть живая ткань жизни. И если это состоялось, тогда вы будете чувствовать раны на этой живой ткани, наросты, искусственные наложения, все то, о чем мы говорим как о патологии.

Все сводится к главному – к тому, спит человек или живет, хочет он жить или сдался. Если он хочет жить, если он хочет проснуться, – он не сдался, что бы ни случилось. И обратное – если он не хочет жить, не хочет проснуться, – он сдался, ибо тогда он отказывается от дара, от того, что мы называем: «Всякий человек от Бога, всякая душа от Отца…»

Основой психопатологии обыденной жизни является то, что существует понятие обыденной жизни. И пока оно существует, существует патология, ибо это и есть болезнь под названием «Не хочу жить, не хочу быть живым, значит, не хочу быть человеком». А теперь вспомните, с чего мы начинали эту книгу. С темы живого человека.

Работа и любовь

Есть еще одна тема, тема, которую я хотел бы рассмотреть. Коротко ее можно выразить двумя словами: «работа и любовь». Если соединить, перебросить мостик, то можно говорить о том, что, употребляя эти слова внутри своего мира, я говорю о бытии и смысле.

Когда мы говорим о человеке, все сводится к тому, что любовь – это бытие, а работа – смысл. Или работа – это бытие, а любовь – это смысл.

Что же у нас тогда получается? Если возвести работу в принцип жизни, получается постоянная битва. Возвести любовь в принцип жизни – все начинает вокруг сыпаться, потому что тогда на работу не хочется. Возвести творчество в принцип жизни – можно надорваться. Потому что творчество – это предельное напряжение всех душевных сил.

Так куда идти? Надо сесть и проснуться на развилке. Значит, и работа есть только одна, и любовь есть только одна – жить, и творчество есть только одно – стать живым человеком в полном смысле этого слова. Реализовать в себе образ человечества и еще образ, подобием которого ты создан, то есть образ Божий. Все остальное – производное.

Каждый раз, произнося или думая: «работа», мы должны помнить о смысле: работа осмыслена только тогда, когда она ведет к бодрствованию.