Как и в тот раз, когда Тирианна пришла в храм, Морланиат понимал, кто приближается к Алайтоку, но не мог его опознать. Изменилось целое, но части его оставались знакомыми, во многом так же, как душа экзарха постепенно развивалась в новую личность, когда доспехи принимал новый воин.

Нечто, лишенное возраста, бессмертное, старше самого Морланиата стояло за всеми ощущениями, что испытывал сейчас экзарх Скрытой Смерти, душа столь глубокая, что она поглощала все, что к ней прикасалось.

Портал Паутины пульсировал, готовясь к выходу корабля. Собравшиеся экзархи ощутили всплеск психической энергии, который принес с собой вспышки озарения, картины далеких миров и образы древних мест.

Корабль прорвался сквозь портал на невероятной скорости: только что отсек был пуст, и вот пустоту заполнил блестящий черный корпус. На его поверхности мерцала тусклая цветная рябь, темно-красные и синие волны катились от акульего носа к тонким хвостовым плавникам. Он медленно опустился и завис прямо над платформой, слившись с собственной тенью.

Открылся округлый люк, и в полумраке возник диск тусклого белого света. Морланиат подался вперед, его сердце заколотилось быстрее.

Язык пандуса вытянулся к полу, и в люке появились три фигуры. Их доспехи были похожи на те, что носили ожидавшие в доке экзархи, но гораздо тяжелее, более искусной работы и древнее: это Пикирующий Ястреб, Темный Жнец и Жалящий Скорпион. Их богато украшенное оружие — великолепные инструменты уничтожения, настоящие произведения искусства времен, предшествующих Грехопадению, спасенные из руин цивилизации.

На первом были крылья, мерцающие тысячью цветов, доспехи — в пятнах синего летнего и зимнего серого камуфляжа, шлем, украшенный гребнем из одного пера, в одной руке он держал изогнутый клинок, а в другой многоствольный лазбластер. На втором были черные доспехи с высеченными на них золотыми костями, шлем в виде черепа с красными глазами — образ самой Смерти, в руке — укороченная сюрикеновая пушка. Последним шел Скорпион, именно к нему был прикован взгляд Морланиата, и связь между ними крепла по мере его приближения. Его желто-зеленые доспехи окаймляли обсидиановые ребра, а шлем, с обеих сторон которого потрескивали мандибластеры, изгибался назад чередой пластин подобно хвосту скорпиона. Одна его рука заканчивалась изящной клешней, которую окутывала струящаяся энергия, а другая сжимала эфес жалящего клинка, зубья которого были столь острыми, что вокруг них плясали яркие радуги.

Это были первые экзархи, которые шли Путем Воина сразу после Грехопадения и учились под началом Азурмена. Морланиат узнал их сразу, вспомнив предыдущие встречи и легенды об их подвигах.

Три основателя аспектных храмов: Клич Ветра — Бахаррот, Жнец Душ — Мауган Ра, Теневой Охотник — Карандрас.

Три лорда-феникса — и это было почти беспрецедентным событием — прибыли на Алайток с одной-единственной целью — ради войны.

Прибытие лордов-фениксов было и ответным действием, и катализатором событий. Они почувствовали, что Алайтоку угрожает гибель, и надвигающееся столкновение заставило их действовать. Их присутствие оказало воздействие на дремлющего аватара Кхаина и ускорило его пробуждение. Морланиата все чаще посещали кровавые воспоминания, во время тренировок с воинами он то и дело испытывал приступы кровожадности. Другие экзархи переживали сходные чувства, аспектные храмы и Бесконечный Круговорот полнились нарождающимся гневом Каэла Менша Кхаина.

Перед лицом этих событий совет Алайтока призвал своих величайших провидцев предсказать, что за катастрофа может угрожать миру-кораблю. Они изучили руны Тирианны в готовности услышать ее сбивчивый рассказ о приближающейся смерти.