Симура снова замолчал, тяжело вздохнув. Дронго терпеливо ждал. Старик набрал воздуха для дальнейшего разговора. Было видно, как ему трудно говорить.

— Он погиб в ноябре, — продолжал Симура, — по нашим традициям, его тело кремировали. А через три месяца мы случайно обнаружили, что автомобиль, в котором он ехал, был неисправен. Он был неисправен, до того как машина Вадати выехала на трассу. Кто-то сознательно испортил его автомобиль.

— Вы сообщили об этом в полицию? — поинтересовался Дронго.

Тамакити чуть повернул голову, но не посмел еще раз обернуться. Симура вздохнул, глядя в окно. Наконец сказал:

— Машина была в гараже. Мы не стали ничего сообщать в полицию. Именно поэтому я и просил тебя приехать в Токио. Дело в том, что президент банка, о котором я говорю, должен уходить на пенсию. Он очень известный и уважаемый в нашей стране человек. Назавтра состоится церемония представления нового президента, нынешнего первого вице-президента банка. О машине мы узнали несколько дней назад. Это Тамакити нашел неисправности в электрической системе автомобиля. Но я запретил об этом рассказывать. Банк переживает трудные времена. И если о подробностях смерти Вадати узнают журналисты, банку грозят серьезные неприятности.

— Понимаю, — кивнул Дронго. — Вы хотите, чтобы я завтра был на церемонии?

— Это не совсем церемония. Это прощальное выступление президента перед руководящим составом банка.

Симура закрыл глаза. Несмотря на идеальное покрытие дороги и мягкий ход автомобиля, ему было трудно сидеть в одном положении. Он достал таблетку и положил ее в рот.

— Я бы не стал тебя вызывать, — сказал Симура. — Мне не хотелось вмешивать в это дело постороннего. Но… — он запнулся, затем, чуть отдышавшись, сказал:

— Мне важно, чтобы завтра на церемонии был посторонний человек. Я хочу, чтобы ты провел это расследование.

От аэропорта Нарита до центра города было больше семидесяти километров.

Проехав сначала в аэропорт, а затем возвращаясь обратно, Симура почувствовал, как силы покидают его.

— Хочу тебе сказать, — прошептал он. — Никто не должен знать о наших подозрениях, пока ты точно не установишь, кому была выгодна смерть Вадати. Ты не должен никому ничего рассказывать. Тамакити поможет тебе. А в самом банке я попросил еще одного человека ввести тебя в курс дела. Ты сегодня вечером с этим человеком познакомишься…

— Хорошо, — кивнул Дронго.

Он не стал спрашивать, почему расследование не мог провести тот же Тамакити или кто-нибудь из учеников Кодзи Симуры, которым было легче ориентироваться в японской действительности. Старик словно читал его мысли.

Впрочем, опытный аналитик может предугадать очередной вопрос собеседника.

— Ты не спрашиваешь, почему я позвал тебя? — улыбнулся Симура.

Дронго был более чем на тридцать лет моложе, но он тоже умел предвидеть развитие разговора.

И поэтому он улыбнулся в ответ:

— Я полагал, вы сами объясните мне причину столь необычного вызова.

— Верно, — с удовольствием сказал Симура, — ты правильно подумал. Я действительно должен объяснить тебе мотивы моего странного поступка. Или ты догадаешься сам?

Он снова закрыл глаза, давая Дронго возможность поразмыслить.

— Вы наверняка знаете, что я был в Японии только один раз, — начал вслух размышлять Дронго, — поэтому могли вызвать меня только в самом крайнем случае.