А шаман, словно некий древний диджей, подзадоривал:

— Давайте, давайте!

Один здоровенный воин ударил кулаком по голове подростка с маленьким луком. Подросток упал и немедленно был затоптан толпой.

— Да возродитесь же к свету через кровь высшего! — завопил шаман.

— Через кровь высшего! Через кро…

На место второго шамана пришёл третий. И начал вещать примерно то же самое.

Я понял, что троица шаманов возбуждала воинов к предстоящей битве.

С одной стороны смешно смотреть на то, как старичьё призывало молодёжь умирать, обещая райское перерождение на Дивии. Совсем как полковые священники в армиях моего мира. С другой стороны — а вдруг шаманы не врали?

Количество прирождённых жителей Дивии всегда примерно одно и то же. Вполне можно предположить, что после смерти сразу множества дивианцев высвобождались некие «вакантные места» в Сердце Дивии. Количество выживающих при родах младенцев повышалось. Быть может, души низких воинов и становились этими младенцами?

После всего, что я видел за это время, можно поверить и в такое.

Я и сам своего рода переродившийся…

✦ ✦ ✦

Я спохватился — моя Линия Тела начала подрагивать. Ведь «Зрение Тверди» ещё не развеялось и отбирало часть толщины Линии.

Пора искать место для приземления. И оно однозначно должно быть подальше от толпы колотящих и пинающих друг друга бойцов в звериных шкурах.

Я медленно полетел в сторону домиков, возле которых сидели завёрнутые в шкуры женщины и жарили что-то на кострах.

Заодно осмотрел деревню. Заметил, что в неё вело четыре прохода через вторую стену. В каждом проходе ворочался большой гракк. То есть их было четверо, а не трое, как предполагали наши разведчики.

Расчёт защитников Лесной Крепости можно угадать: когда начнётся наша атака, погонщики гракков выведут своих питомцев в кольцо между наружной и внутренней стенам крепости. Потом ворота закроют, а лучники и метатели копий займут места у бойниц. При таком раскладе низкие вполне могли бы перебить всех атакующих.

Но ворота — это и слабость крепости. Если построить нашу атаку так, чтобы не позволить лесным людям закрыть хотя бы одни ворота, то Хаки и другим бойцам с взрывными озарениями не придётся крушить вторую стену с риском для себя.

Так же я заметил кое-что ещё — чёрную каменную башню, которая, слегка покосившись, как Пизанская, высилась в северной части деревни. Она очень походила на ту, которая приземлилась на Ветролом Моваха.

На плоской крыше этого башенного акраба дежурили воины, резко отличавшиеся от лесных — они все одеты в броню дивианского происхождения, хотя, как обычно, старую и из разных наборов. Это «выучки», с которыми я уже встречался в башне сборщиков грибной муки. И они точно не принадлежали лесному племени.

Значит ли это, что воспитывающий их падший тоже был где-то здесь?

Впрочем, выяснять я это пока не стал. Лучше мне быть подальше от этого падшего. Кто знает, на что он способен. Вдруг увидит меня сквозь «Прозрачность Воздуха»?

Пришлось снова подняться к крыше и оглядеться. Линия Тела стала подрагивать всё чаще.

Так как Лесную Крепость накрывала крыша из брёвен, расположенных крест-накрест, то внизу было сумрачно. Тем не менее, кое-где в деревне виднелись куски обработанной земли, на которой что-то росло. Несколько женщин копали грядки деревянными лопатами, похожими на вёсла.

Поодаль заметил огороженные забором из веток пустыри, на которых неподвижно стояли буйволы. Между ними высились кучи сена. Лучше всего приземлиться там — людей почти нет.

Я полетел к загону буйволов, продолжая разглядывать деревню.

По центру деревни, огибая центральную сцену с шаманами, тянулся широкий деревянный жёлоб, в котором журчала вода.