Она переводила взгляд с меня на Джейми и обратно, явно ожидая ответного представления.

Мы с Джейми переглянулись. Куда же, в конце концов, нас занесло? Миссис Оливер, конечно же, англичанка, тут уж сомневаться не приходится, а вот у ее супруга имя французское. Залив никакого ключа к разгадке не давал: это мог быть любой из Наветренных островов — Барбадос, Багамы или Андрос — и даже Виргинские острова. Или, подумала я внезапно, ураган мог отнести нас не на север, а на юг. В этом случае мы могли оказаться на Антигуа, Мартинике или Гренадинах — в тех местах, где не продохнуть от кораблей британского военного флота. Я посмотрела на Джейми и пожала плечами.

Наша собеседница ждала. Джейми сжал мою руку еще крепче и набрал воздуха.

— Знаю, миссис Оливер, что этот вопрос может показаться вам странным, но не будете ли вы любезны сказать, где мы?

Брови миссис Оливер поднялись до самой кромки волос надо лбом, и она удивленно заморгала.

— Ну, мы… это… Мы называем это место «Жемчужный».

— Огромное вам спасибо, — торопливо проговорила я, опередив Джейми, — но, надеюсь, вам не составит труда сказать, что это за остров?

Круглое, розовощекое лицо озарилось сочувственной улыбкой.

— О, понимаю, — сказала миссис Оливер, — вы ведь жертвы кораблекрушения и сами не знаете, куда вас занесло бурей. Вот и муж мне говорил, что не припоминает такого свирепого шторма в это время года. Какое счастье, что вы остались в живых. Но раз так, вы, наверное, плыли с островов на юге?

Юг? Но не Куба же это, в конце концов? Неужели мы добрались аж до Сент-Томаса, а то и до Флориды?

Мы быстро переглянулись, и я крепко сжала руку Джейми, почувствовав пульс на его запястье.

Миссис Оливер снисходительно улыбнулась.

— Так вот, дорогие мои, вовсе вы ни на каком не на острове. Вы на материке, в колонии Джорджия.

— Джорджия? — переспросил Джейми. — Америка?

Голос его прозвучал ошеломленно, и удивляться этому не приходилось. Получалось, что шторм забросил нас самое меньшее на шестьсот миль.

— Америка, — тихо повторила я. — Новый Свет.

Пульс Джейми под моими пальцами ускорился, отзываясь на быстроту моего собственного.

Новый Свет. Убежище. Свобода.

— Да, — с готовностью подтвердила миссис Оливер, понятия не имевшая, что значит для нас это известие, но щедро одарявшая меня и Джейми радушной улыбкой. — Она самая, Америка.

Джейми расправил плечи и улыбнулся ей в ответ. Свежий ветерок шевелил его волосы, делая их похожими на колышущиеся языки пламени.

— В таком случае, мэм, меня зовут Джейми Фрэзер.

Он обратил ко мне сияющий взор своих голубых, словно небо у него за спиной, глаз и добавил:

— А это Клэр. Моя жена.

От автора

Автор пользуется случаем выразить глубочайшую благодарность всем, без чьего участия эта книга не появилась бы на свет, а именно:

Джеки Кантор, редчайшему и изумительному образцу редактора, искренне полагающему, что «хорошей книги должно быть много»; моему мужу Дагу Уоткинсу за его литературную наблюдательность и придирчивые заметки на полях («Опять соски!»), а также за шуточки, которые (по его мнению) я позаимствовала у него, чтобы вложить в уста Джеймса Фрэзера. Моей старшей дочке Лауре, сказавшей следующее: «Если ты снова заявишься к нам в класс на "встречу с писателем", будь добра, говори о книгах, а не о том, какой у кита пенис, ладно?»; моему сыну Сэмюэлю, который, гуляя в парке, спрашивает каждого встречного: «А ты читал мамины книжки?», и младшей дочурке Дженни, имеющей обыкновение говорить: «Мамочка, ну почему ты не накладываешь все время такой красивый макияж, как перед тем, как собираешься фотографироваться на обложку?»

Маргарет Дж.