— Где мы?

— У мадам Тюссо, внучки знаменитого Курциуса!

— Как! Кабинет восковых фигур!

— Нет! Музей, да такой, каких ты никогда не видывал. В последний раз раскрой пошире глаза, смотри и запоминай!

Плотные толпы заполняли залы, и, если бы не яркие костюмы, порой было бы трудно отличить посетителей от посещаемых.

Здесь были показаны сцены из жизни прошлых веков и современности, причем персонажи были выполнены в натуральную величину. Английский двор был представлен в парадных костюмах. Королевы, принцессы, герцоги — все знаменитости были здесь; сидящие в естественных позах, они, казалось, беседовали. Ордена, ленты, кресты — вся история знаков отличия блистала у них на груди. Бриллианты сверкали в волосах королев и на рукоятках шпаг королей. Французский двор также был показан в полном составе. Два огромных зала с трудом вмещали толпу суверенов и полководцев. Пантеон наполеоновских королей — ничто по сравнению с толпой теснящихся здесь венценосцев.

Все эти персонажи занимали середину салонов, в то время как в амбразурах окон, на помостах вдоль стен сидели на тронах, принимая участие в параде монархов, предки английского двора. Там приводил в изумление необъятный Генрих VIII в окружении своих шести жен — Екатерины Арагонской, Анны де Болейн, Жанны Сеймур, Анны Клевской, Екатерины Говард и Екатерины Парр. Этот огромный мясник в кругу своих несчастных жертв производил сильное впечатление. Далее необыкновенной красотой сияла Мария Стюарт. И настолько совершенны были представленные произведения, эти шедевры из воска, что реальность не выглядела бы более захватывающей. Красота шотландской королевы превосходила все, что может себе представить самое пылкое воображение.

Жак и Жонатан с трудом прокладывали дорогу среди заполнявшей залы неоднородной толпы — из воска и из плоти. Французы подошли к совсем новенькому Гарибальди, выставленному на всеобщее обозрение. Немного поодаль Уильям Питт и Шеридан с невозмутимостью английских джентльменов вели неторопливую беседу.

Жак хотел узнать имя сидящего в роскошном кресле священника, выделявшегося среди прочих фигур. Молодой человек обратился к одному из посетителей, но не получил ответа.

— Должно быть, он меня не понял. Переведи, пожалуйста, — попросил он друга.

Жонатан перевел, но также безуспешно. Жак рассердился было, если б не взрыв хохота окружавших их посетителей. Невежливый собеседник оказался восковым!

Совершенство фигур доведено до такой степени, что очень часто зрители впадают в подобные заблуждения, тем более что многие персонажи одеты по современной моде. Некоторые из них просто стоят в зале, смешиваясь, если так можно сказать, с толпой зрителей, ходящих вокруг. Жонатан, напротив, поймал себя на том, что внимательно рассматривает и трогает за руку ни о чем не подозревающего вполне живого джентльмена, которого он принял за экспонат.

Помимо двух основных салонов, в музее открылся специальный зал, в котором были выставлены личные вещи Наполеона. Почти все они были собраны на поле боя Ватерлоо. Здесь и коляска, в которой император, побежденный предательством, покинул поле сражения. Каждый посетитель, будь то мужчина или женщина, старик или ребенок, почитал своим долгом войти в экипаж и посидеть там несколько мгновений, покидая его затем гордым и довольным. Образовалась бесконечная процессия. Но Жонатан и Жак воздержались от участия в этом ритуале.

Глава XLVII

ГИЛЬОТИНА НА АНГЛИЙСКИЙ МАНЕР

— До сих пор все было очень интересно, — обратился Жонатан к другу, — но на этом закончим. У меня больше нет сил. Даже присесть негде — все стулья только для господ из воска.

— Терпение, друг Жонатан. Достань еще двенадцать пенсов из кармана и следуй за мной.

— Как, еще?! Но…

— Никаких «но».