– Ага, – хором подтвердили выдриусята.

– А что вы его сами не пристукнули?

– Мы не знали, можно или нет, – ответил Дыха.

– Можно, конечно, – щедро произнёс дедушка Похмус. – А сейчас отойди, я его стукну оглоблей.

Детвора с визгом бросилась в стороны. Стрек хмыкнул. Ошарашенная Зарифа перевела взгляд на Бубнителя и осведомилась:

– Это кто?

– Совсем забыл рассказать… – заюлил тот. – Есть небольшая проблема…

– Что ты натворил?

– Я? Нет, я ничего не творил. Я сейчас всё улажу.

В этот момент неподалёку просвистела оглобля – дедушка Похмус чуток промахнулся, но было очевидно, что в следующий раз дубина прилетит по назначению.

– Иди и улаживай, – велела аримана.

– Сейчас…

А бойкие Выдриусы как раз придумали способ, которым господин Кихир мог всё уладить.

– Ты, в шляпе, проси у моих детей прощения! – велел папа, взводя курок ружья.

– И у моих внуков, – добавил дедушка Похмус, перекладывая в лапах оглоблю.

– И у моих племянников, – помахал вилами дядя Обалдон.

– В общем, у всех проси! – подытожил папа Выдриус и взвёл второй курок двустволки. – Сейчас!

– А я предупреждал, калявка, – меланхолично заметил Стрек.

– Заткнись, колбаса крылатая! – Бубнитель как раз собрался гипнотизировать пушистых наглецов, а для этого ему была нужна тишина.

– Кто колбаса крылатая? – равнодушно уточнил Стрек.

– Ты!

– Я?

– Заткнись и не мешай!

– Ах, так? – И Стрек небрежно наподдал Бубнителю передней лапой.

– Ой!

Удар пришёлся точно в мягкое место. Получив его, господин Кихир кубарем покатился по траве и врезался в Обалдона. Который ещё не до конца проснулся и поэтому не успел отскочить.

– Он меня ударил! – завопил Обалдон, получив Бубнителем в живот.

И размахнулся вилами.

– Прекратите! – топнула ногой Зарифа, подумывая, не испепелить ли Выдриусов на месте, но в следующую секунду Анфиса дочитала заклинание, и на поляне грянул ритуал.

В буквальном смысле грянул – прогремел чудовищной силы гром.

Пламя свечей загудело, вспыхнуло, став в десять, а может, и в сто раз сильнее и выше. Языки огня взметнулись вверх и сошлись в одной точке, в одном белом пятне, образовав над поляной пылающий купол. Вокруг окончательно потемнело, и ярким оставался лишь он – белый огонь, – да пышущий розовым круг. А между ними висел Самоцветный Ключ.

– Абриго уно тар! – прокричала Кутерьма на древнем, как сама Прелесть, языке Изначального Волшебства. – Аудоро ком ауто!

Снова громыхнуло. Причём гром получился настолько жутким, что все: и Выдриусы, и Бубнитель, и Зарифа испуганно присели на корточки, а Калявный Стрек закрыл голову передними лапами и прижал крылья к телу.

– Аудоро аудо сварс!

Самоцветный Ключ завертелся с невиданной скоростью, мгновенно превратившись в размытое блестящее пятно, розовое сияние помчалось к небу, по проложенной белым огнём дорожке, а сошедшиеся языки пламени лопнули ослепительным цветком, и в белом пятне появилась картина другого мира: деревья, голубое небо…

– Аскоро аудо ком! – победоносно закончила Бабуля.