– Ой, какая прелесть! – восклицала Наталья, она же Туся, разглядывая каждый предмет одежды своей приятельницы.

– Да, гламурненько, – соглашалась та, – презентовал один, пока еще неизвестный, модельер после показа своей коллекции. В этом сезоне – незаменимая вещь.

Туся двумя пальчиками подняла воздушный комок и покачала головой: да, без него – как без рук в этом сезоне. Так же как и без четырех купальников, дюжины блузок, парочки штанов в стиле «милитари», оборванных джинсов, искусственно застаренных курточек и многого другого, что умещалось в чемоданах. Вызывать с кухни Аню и предлагать ей участвовать в обсуждении гардероба подруги не имело смысла – она все равно не разделяла восторга Туси с Алисой и могла бы разве что пересчитать, сколько интересной, познавательной литературы можно было бы купить на потраченные деньги. Пока Алиса с Тусей возились с вещами, она пыталась приготовить что-нибудь перекусить. Зная характер своих подруг, она могла не сомневаться, что о еде они вспомнят в самый последний момент. А у нее после собачьего геркулеса с тушенкой разыгрался аппетит. Нет, безусловно все, до последней капли, досталось этому троглодиту по имени Глаша. Но Ане хотелось что– нибудь положить и в свой желудок, благо фигура позволяла есть все, что хочется, и не думать о диетах. На кухне она присмотрела горы геркулеса и намеревалась сварить овсянку. До завершения последней главы романа, а они всегда завершаются так не вовремя, оставалось несколько страниц, и Аня решила совместить полезное с приятным. Она засыпала овсянку в кастрюлю, залила водой и поставила на газ. Открыла нужную страницу и, помешивая кашу одной рукой, а второй держа книгу, углубилась в чтение. Роман бередил душу, события разворачивались одно за другим, кругом сыпались жертвы несчастной любви… Аня увлеклась и не заметила, как в сваренную кашу ее рука автоматически вывалила собачьи консервы.

– Девочки, идите кушать! – позвала она подруг и, довольная финалом, закрыла роман.

Девочки ничего не заметили и умяли овсянку за милую душу.

– Первый и последний раз едим эту гадость, – заявила Алиса, – нужно готовить что-то более приличное, соответствующее моменту.

– Вот еще, – не согласилась с ней Туся, – а мне понравилось!

– Между прочим, – заметила Аня, – у Конан Дойла овсянкой питались английские сэры. Вполне гламурное кушанье.

– Ой, – спохватилась Аня, – я туда случайно банку собачьего «Педигри» вывалила!

– А я и говорю, – облизнулась Туся, – вкусно.

Алиса поглядела на повариху уничтожающим взглядом и после чашечки кофе предложила подругам прогуляться по участку. К тому же собаку нужно было не только кормить, но и выгуливать.

Участок, закрепленный за домом с мансардой, был огорожен двухметровым кирпичным забором только с внешней стороны. С внутренней заборчик из металлической сетки казался хлипким и недолговечным. Но он стойко выдержал нападение четвероногого существа весом в полцентнера. Глашка, ужасающе рыча, повисла на сетке всеми четырьмя лапами, зацепившись пастью за столб, на который крепилась сетка.

– Фу! Животное! Фу! Отцепись от забора, – командовала ей Алиса, не понимая, что творится с этой собакой.

– Ничего страшного, – раздался по ту сторону забора приятный баритон, – она меня всегда так приветствует. Чисто женское восприятие, видно, я ей чем-то не приглянулся. Может, ей не нравится, что у меня нет хвоста.

Алиса пригляделась внимательнее и поняла в очередной раз, насколько человеческий разум отличается от собачьего.