|
Мы направили лодку к тому месту и тут чуть было не умерли от смеха. Он заблудился в камышах, был по грудь в жидкой грязи. Его явно засасывало. Лайон предложил оставить его там: пусть себе утонет, — но мне это показалось рискованным. После того как мы ушли бы, какой-нибудь болван мог услыхать его вопли и прибежать к нему на помощь. Поэтому мы все же забрали его в лодку. Я держал его под прицелом, а Лайон сидел на веслах. Мы плыли по открытой воде к его дому. И тут Хэнк совершил черт знает какую глупость! — Лицо Эннана выразило негодование. — Он вообразил что сам доплывет до берега, и вскочил на ноги с явным намерением нырнуть через борт.
И вы не удержались от чисто инстинктивного поступка? — осведомился я уважительно. — Совершенно верно, — одобрительно закивал он. — Полагаю, вы представляете, как оно бывает? Если палец находится на крючке, ты его уже не остановишь. — Правильно, в особенности если тебе не хочется его останавливать! — подхватил я. — Последнее немаловажно. Это тот самый пистолет? — Точно. Я всегда любил «тридцать восьмой» с… Мое левое плечо нажало на выключатель. Янтарный свет запрыгал вверх-вниз по стене, быстро сменился ярко-красным, чернильно-синим и вновь вспыхнул пурпурными сполохами. Только я не замер в экстазе, чтобы оценить эти световые эффекты. Пока Эннан рассказывал, он так увлекся повествованием о собственной сообразительности, что его правая рука слегка ослабила хватку. Не очень заметно, но все же пистолет опустился вниз на пару дюймов. Но затем чисто рефлекторно он начал выпрямлять дуло пистолета, чтобы в любой момент нажать на крючок. Так что я легко мог получить пулю себе в живот. Удовольствие небольшое, надо признаться. Предвидя такую возможность, я опередил Эннана: нажав на выключатель левым плечом, тотчас ударил противника правой ногой. Носок моего ботинка угодил ему в пах. Он охнул и сложился пополам. Я услышал, как пуля впилась в пол, после чего Эннан, так и не разгибая спины от дикой боли, опустился на колени. Я дождался, пока калейдоскоп снова сменится с черно-синего на яркий янтарный, чтобы разглядеть пистолет на полу и схватить его. Эннан заунывно скулил, но я решил, что никто не сможет поручиться за то, что он выкинет в следующий момент. Поэтому для профилактики я ударил его по голове рукояткой пистолета, и он свалился на пол бесформенным тюком. Затем с помощью выключателя я остановил цветовую карусель. Помещение вновь залил приятный золотистый свет. Чейри молча смотрела на меня, ее глаза блестели. — Не знаю, как вам это удалось, лейтенант, — произнесла она наконец потрясенно, — но я, честное слово, безумно рада! — Его тщеславие превысило мое, — произнес я самодовольно. — Ему даже в голову не приходило хотя бы изредка снимать эти черные очки, этот киношный отличительный признак наемного убийцы. И когда огни завертелись по стенам, он превратился в слепца, заблудившегося в тумане! Наклонившись, я схватил Эннана за воротник и втащил в комнату. — Оставим его здесь, — сказал я. — Возможно, ему придется по душе этот сюрприз, когда он очухается. Я вытолкал Чейри в коридор и запер дверь за Эннаном на ключ, включив предварительно и цветовую карусель, и оглушительную джазовую музыку, дабы он мог испытать на себе все прелести «эмоциональной» терапии Рейфа Кендалла. Ключ я опустил себе в карман. Чейри послушно поджидала меня. — Что теперь вы намерены делать? — шепотом осведомилась она. — Проберемся на цыпочках назад в кабинет и устроим там небольшое представление. Но только держитесь позади меня, когда мы прибудем туда. — Я обязана вам жизнью, — произнесла она все тем же потрясенным голосом. |
