Надо сказать, что управлять этими активами были выбраны достаточно странные персонажи: американский гражданин Борис Йордан («Спутник Лтд») и Альфред Кох («Монтес Аури»).

К 2002 году Кох, в результате резких противоречий с Кремлем, ушел в отставку. Ситуации это не прояснило, так как оставшийся «на хозяйстве» Йордан также, видимо, имел свое представление о будущем телеканала. Причем, «Газпром-медиа» по-прежнему находится в центре противоречий между так называемой «питерской командой» и «московской», а в последнее время на медиа-активы также «положила глаз» еще и «Семья» (в частности, ее интересуют рекламные деньги НТВ). В конце концов, Йордан также ушел в отставку.

Цензуры в СМИ, как таковой, благодаря либеральному Закону о СМИ — не существует. Чисто технически этот процесс, из-за обилия прессы, организовать оказалось достаточно сложно, поэтому представители спецслужб обычно ограничиваются финансовым контролем над некоторыми медиа-структурами. Известно, например, что ФСБ контролирует ряд малоизвестных изданий типа журнал «Родина», а также имеет сильные позиции в газете «Ведомости». Однако эти позиции весьма неустойчивы и зависят, как правило, от благожелательного отношения владельцев или руководства.

Вообще возможности государства контролировать частные СМИ практически сведены к нулю. Оптимизм чиновникам должна внушать одна интересная тенденция — с приходом к власти Владимира Путина многократно усилилась так называемая «самоцензура». Многие редакторы изданий или электронных СМИ, которые планируют (или планировали) получить государственную поддержку (а это — практически все СМИ России) на всякий случай стали ограничивать своих авторов, которые привыкли «разворачиваться во всю ширь души», не оглядываясь на Законы о государственной тайне и т.п. Однако еще большим «ограничителем» стала самоцензура в отношении высших лиц государства, поддержанных лично Путиным.

Редко найдешь СМИ, которое рискнет опубликовать негативный материал на чиновника, входящего в команду Путина, исключая, конечно, «отмороженных» с кремлевской точки зрения «олигархических» медиа-структур.

«Самоцензура» актуальна, прежде всего, для СМИ, которые полностью находятся на дотационном обеспечении. Некоторую роль здесь, правда, играет, как ни странно, Союз журналистов России (своеобразный медиа-профсоюз), который, в некоторых случаях, действительно не дает нарушать Закон о СМИ в отношении некоторых особенно оппозиционных, по мнению представителей государственной власти, изданий. Большую работу в этом направлении ведет также и Фонд защиты гласности, публикуя, в том числе и так называемую «Карту свободы слова», где указываются факты нарушения властями свободы журналистов.

Репрессивный аппарат (ранее — Пятый (идеологический) главк КГБ СССР) на сегодняшний день ограничен только, пожалуй, телефонным звонком, которым сотрудники ФСБ в той или иной форме предупреждают «зарвавшегося» журналиста об ответственности. Реальных рычагов давления у государства на отдельных журналистов нет — зато они практически всегда есть у частных служб безопасности. Кстати, нередко сотрудники ФСБ действуют под легендой служб безопасности, например, «Лукойла», укомплектованного, главным образом, из состава бойцов спецподразделения «Вымпел» ФСБ (диверсанты), и других.

Реально сотрудники ФСБ сегодня имеют влияние в Администрации Президента РФ. Это обусловлено тем, что многие представители госбезопасности перешли туда на высокие посты (прежде всего — Виктор Иванов). Остальные сотрудники, рангом пониже, возглавили отделы. Надо также заметить, что экс-сотрудники (или, т.н. «действующий резерв») ФСБ практически оккупировали отделы кадров государственных структур — в том числе, и не только Администрации Президента РФ, но и иных государственных органов.