– Настораживало лишь одно – неизвестный аферист…

Алексей снова дернулся. Сева с удовольствием повторил:

– Аферист! Ни в коем случае не хотел, чтобы о разброде в банке узнали вкладчики! Настолько, что придумывал всякие мелкие проблемы, тянул время… Нанял гопника, чтобы тот изобразил ограбление…

– Я не гопник! – впервые подал голос бритый.

– Гопник, гопник… – рассеянно заверил его Салям-Сева. – А потом вынужден был похищать и прятать болтливого наемника, создав единственный уязвимый момент в, казалось бы, абсолютно безупречной операции!

Алексей по-девчоночьи захлопал длинными ресницами – кажется, эти слова ему польстили. Ничего, сейчас мы тебя снова огорчим, кидала фигов!

– Но информация от нашего заграничного подразделения… – с важностью сообщил Сева, – объяснила нам, зачем он это делает! Похитителю не просто нужны были пять миллионов – ему нужен банк! Нормальный, не разорившийся какой-нибудь! – Сева вдруг почувствовал, что он безумно устал. Они все устали. – По банку целыми днями шляется мальчишка, и его не гонят, потому что он – сын учредителей. А если еще вспомнить, что по лестнице можно шастать целый день, не попадая в поле зрения камер, что у уборщицы пропал ключ-карта – в банке для него не осталось секретов. Рабочий день в банке заканчивается, все торопятся домой и никто не обращает внимания, как возится с компьютером мальчишка, известный своей ленью. А Международная биржа еще целый час как открыта! Со вчерашнего дня прямо с рабочего места – из вашего банка, и на спрятанные на виртуальном диске деньги вашего банка, ваш сын скупает этот самый банк! И завершить операцию он должен был сегодня! Только одно его остановило – тот самый крохотный прокольчик в безупречном плане! Гопник, которого он рассчитывал продержать в заточении до завтра, когда болтун перестанет быть опасен! Но вот беда… – Сева в рабочей комнате картинно всплеснул руками – и пожалел, что не приказал то же самое сделать Саляму. – Тараканы в банке завелись! Вот-вот санэпидстанция нагрянет – и неизбежно найдет узника! Поэтому он бросает операцию по покупке акций и бежит перепрятывать заключенного! Кстати, куда – не скажете? Ну и не надо! Алексей абсолютно уверен – что не успеет скупить сегодня, докупит завтра. И даже не догадывается, что в обесточенных коридорах его ждет ловушка – и банк, увы, останется родителям! – Сева резко выдохнул – и с торжеством откинулся на стуле в ожидании заслуженных аплодисментов.

Учредители в рабочей комнате как-то странно смотрели на Саляма:

– А почему он только вчера скупать начал? Раньше не мог? – явно не собираясь аплодировать, протянула Анна Викторовна.

Петр Маркелович высокомерно усмехнулся:

– Вы тут, конечно, интересную схему обрисовали, молодой человек… Только вы немножко не в курсе – в свободной биржевой продаже наших акций не так уж много, владельцем банка на них не станешь. Основные акции у нас с Анной, да вот еще Косте мы часть передали – такие менеджеры всегда в цене, думаем его соучредителем сделать… – Петр Маркелович говорил все медленнее и медленнее – казалось, какая-то мысль пришла ему в голову. Он пристально уставился на председателя правления – под его взглядом тот нервно заерзал, задергался и… отвернулся! – Ты! – выдохнул первый учредитель. – Ты что, Костя! Ты выкинул свои акции на продажу?

– У меня жена! Ребенок! – чуть не плача, прокричал Константин Николаевич. – А вы с Анной как с ума сошли! Вот я и подстраховался! Думал, уцелеет банк – обратно откуплю…

И тут Алексей захохотал.