— Сейчас?

— Ну, я не собираюсь никуда уходить, а потом возвращаться и ждать, пока вы будете готовы. Давайте, Натали, это очень простая просьба.

Натали начала неуклюже раздеваться, но только когда она села на стул, она поняла, что это был не совсем обычный стул. Сиденье, расположенное очень глубоко, имело резкий уклон назад, а спинка была намного выше, чем у обычного стула. Когда она села на него, то почувствовала, что ее ноги оторвались от земли.

Она наблюдала, как Саймон прошел через комнату и встал напротив нее. Когда он подошел ближе, она смогла разглядеть, что среди его темных волос проскальзывают серебряные вкрапления и что, несмотря на то что у него были темные глаза и черные брови, кожа была очень бледной. У него были широкие плечи и узкая талия, а еще у него были прекрасные скулы.

Его лицо можно было бы назвать привлекательным, если бы не полное отсутствие теплоты и мягкости в нем. Вместо этого она увидела вполне реальную угрозу в уголках его губ, когда он скользнул по ней взглядом. Не говоря ни слова, он схватил ее за лодыжки и закинул ее ноги на ручки стула.

— Так-то лучше, — сказал он, глядя на нее сверху вниз.

Натали начала краснеть. Теперь она лежала, полностью раскрывшись перед ним, все ее влагалище было у него перед глазами. Она ужасно хотела прикрыться, но не решалась это сделать.

— Хорошо, а теперь начинайте мастурбировать, — сказал он спокойно.

Это было слишком.

— Я не могу, — выпалила она.

— Что значит, вы не можете?

— Извините, но это слишком неудобно. Я чувствую себя ужасно, сидя тут перед вами в таком виде…

Он вздохнул.

— Я надеюсь, что с вами не будет сложностей, — сказал он с ледяной вежливостью. — Разве я не объяснил вам всего несколько минут назад, что в «Гавани» самое главное послушание?

— Объяснил.

— Вы же умная женщина, насколько я понимаю. У вас есть свой бизнес, что это кстати? — Его глаза опять пробежались по списку. — Ах да, у вас есть свой журнал. Ну вот, я не сомневаюсь, что вы достаточно умны, чтобы понимать, что означает слово «послушание».

— Конечно, я понимаю.

— Тогда начинайте уже меня слушаться. И это только начало: я боюсь представить, что будет, когда вы начнете взаимодействовать с другими гостями. Вам понадобится большое количество подсказок и инструкций от меня, я это уже вижу.

Натали подумала, хорошо это или плохо? Скорее всего плохо. Он сделал два шага назад и, скрестив руки, стал ждать, когда она приступит к делу. Ей хотелось плакать от унижения и от всего происходящего. Такого она совершенно не ожидала, да и Яна даже не намекнула ей, что такое может быть. Она сказала, что это против правил, и теперь Натали понимала почему. Медленно, неохотно она позволила своей руке двинуться вниз по животу.

— Стоп, — сказал Саймон резко, и ее рука замера на середине движения. — Вы не должны торопить события. Сначала поласкайте грудь.

Натали почувствовала себя еще более неловко.

— Но я так обычно не мастурбирую, — попыталась она объяснить.

— Не важно, я просто хочу, чтобы вы делали именно так, — сказал он, показывая железное самообладание, оставаясь полностью спокойным. Она поспешно переместила руку наверх и начала осторожно поглаживать левую грудь. Она видела, что он пристально наблюдает за ней, но, несмотря на это, в тот момент, когда ее пальцы коснулись нежной кожи, она почувствовала, что ее бедра слегка дрогнули, и поняла, что начала возбуждаться. Она сразу же начала опускать руку обратно.

— Еще рано, — сказала Саймон. — Я скажу вам, когда нужно опустить руку.