Изменить размер шрифта - +

– Что вы скажете о подозрениях ее брата? – спросил Холмс.

– Они необоснованны, – ответил Джеймс. – Эти… карточки… если их и впрямь рассылают, свидетельствуют лишь о чьем-то извращенном чувстве юмора. Как я сказал, меланхолия – и что-то вроде мании преследования – у Хуперов в крови. Я никогда не встречался с мистером Эдвардом Хупером – при мне его всегда упоминали как Неда, – но уверен, что он ошибается.

– Мистер Эдвард Хупер умер, – сказал Шерлок Холмс.

– Умер? – Джеймс сам услышал, как тихо и жалобно прозвучало короткое слово за грохотом экипажей и говором прохожих на оживленной ночной Рю-де-ля-Пэ.

– Он попытался покончить с собой в прошлом декабре – на следующий день после годовщины так называемого самоубийства сестры, – выбросившись из окна четвертого этажа своего дома на Бикон-стрит в Бостоне, – сказал Шерлок Холмс. – В падении он получил тяжелые увечья, но выжил и был помещен в бостонский приют для душевнобольных. Хупер шел на поправку, и душевно, и телесно, но две недели назад слег с воспалением легких, которое и унесло его жизнь.

– Ужасно, – пробормотал Джеймс. – Ужасно. Генри не писал мне об этих событиях. Как вышло, что вы, мистер Шерлок Холмс, знаете о недавних событиях в Америке, о которых неизвестно мне, если, как утверждаете, провели последние два года в удаленных уголках обширной империи?

– Всякий добрый англичанин всегда прячется за «Таймс», – ответил Шерлок Холмс.

Джеймс заморгал – то ли от непонимания, то ли от возмущения бородатой шуткой, неуместной в таком контексте. Возможно, он хотел выразить оба чувства сразу.

– Я читал лондонские газеты даже в Индии, куда они попадали с опозданием в несколько недель, – продолжал Холмс. – Здесь, в Париже, они вполне свежие. А выбор американских газет весьма обширен и включает бостонскую, в которой я и прочел о попытке Эдварда Хупера покончить с собой и о его смерти от воспаления легких.

Джеймс, хрипло дыша, обернулся на манящие огни гостиницы.

Холмс сделал полшага вперед и, вновь завладев вниманием Джеймса, сказал:

– Теперь вы понимаете, почему я должен исполнить обещание, данное Неду Хуперу, и расследовать дело о смерти его сестры.

– Нет никакого «дела», – с нажимом произнес Джеймс. – Лишь трагедия ее самоубийства семилетней давности. «Дело», как вы мелодраматически его назвали, закрыто.

– Помните ли вы, отчего умерла миссис Адамс? – спросил Холмс.

Генри Джеймс знал, что сейчас надо развернуться, уйти в гостиницу и никогда больше не говорить с этим безумцем. Однако он не тронулся с места.

– В период глубокой меланхолии, оставшись одна на несколько минут в воскресенье, Кловер выпила раствор – один из компонентов состава, которым проявляла свои фотографии, – сказал наконец Джеймс, чтобы не длить мучительное молчание. – Раствор содержал яд. Смерть наступила мгновенно.

– Этот яд, цианистый калий, действует быстро, но не мгновенно, – спокойно произнес Холмс, как будто обсуждал железнодорожное расписание. – Она должна была задохнуться лишь после долгих мгновений мучительной агонии.

Джеймс вскинул свободную руку, словно пытаясь защититься от таких слов и образов.

– Кто нашел тело? – настаивал Холмс.

– Ее муж… Генри… я уверен, – ответил Джеймс, чуть ли не заикаясь. Внезапно на него накатило смятение. Он отчасти жалел, что ему не дали совершить задуманное самоубийство.

– Да.

Быстрый переход