- Я тоже! – ответила ему, и он ушел, так и не попрощавшись со мной.

Насколько была счастлива из-за того, что мы наконец-то разобрались в своих отношениях с ректором, настолько же и опечалена предстоящим разговором с Рейнольдом. Я знала, что он будет не из легким, но лучше не затягивать с ним, думаю, что он и так все поймет, как только увидит мое лицо, с которой пока так и не сходила глупая улыбка.

В шесть часов вечера, когда я уже собиралась ехать к Дарию, в двери раздался стук, которого так боялась. С тяжелым сердцем я ее все же открыла.

- Привет! – улыбнулся мне эльф. – Ты такая красивая, куда-то собираешься? – поинтересовался у меня.

- Привет, Рейнольд! – печально вздохнула. – Проходи! – пригласила его войти.

Его глаза потемнели от злости почти сразу, хотя в комнате ничего не выдавало присутствия магистра.

- Он был здесь! – со злостью проговорил эльф, а затем подошел ко мне вплотную. – Твоя кожа вся пропиталась его запахом!

- Рейнольд, послушай! – попыталась начать мягко.

- А что тут слушать, Рианна?!! – он был вне себя от гнева. – Что стоило мне уйти, как ты бросилась в его объятия? Тебе разве не хватило прошлого раза, когда он наутро бросил тебя? Неужели ты думаешь, что он поступит с тобой сейчас по-другому?

- Он не такой, ты же знаешь! – возмутилась я.

- А какой он? Неужели из-за пары ночей ты его так хорошо узнала? – его холодность не помогала сдерживаться. – Знаешь, Рианна, ты уже дважды растоптала мою гордость, но вот я что тебе скажу, когда тебе вновь будет плохо, только я подставлю выплакаться тебе свое плечо, и никто иной, запомни это! – проговорил он, после чего вышел из комнаты, так хлопнув дверью, что я удивилась, как она еще выдержала весь этот выплеск эмоций.

Я понимала, что сейчас он не в себе, слишком зол на меня, и, возможно, услышит меня гораздо позже, когда успокоится. Сама же оделась, и направилась на выход, где меня возле общежития уже дожидалась повозка, которая должна отвести к ректорскому домику. Я была настроена решительно, и сейчас меня ничто не могло остановить на пути к моему счастью, только если сам ректор.

Когда я приехала, то заметила, что в доме нигде не было света, и я решила, что он где-то задержался по срочным делам. Подумала, что стоит его подождать, и не слушать сомнения, подогретые словами Рейнольда, которые невольно закрались в мою голову. По истечении часа, он так и не появился, и стала трястись и от холода, и от нервов, которые пробрали меня до костей. Я оставалась стоять и после двух часов ожиданий, но в половине десятого все же сдалась, слезы застилали мне глаза так, что я даже не видела, куда иду. Не могла поверить, что он снова так мог со мной поступить, ведь, если бы у него появились дела, то мог хоть записку передать через кого-нибудь, да и где он может быть уже в такое время в воскресенье. Мои окоченевшие от холода ноги не хотели даже слушаться, но боль в сердце не позволяла сейчас другим чувствам взять надо мной верх. Я не помнила, как поймала повозку, как вернулась в общежитие. В моей голове звучал все время только один вопрос: «За что он так со мной поступил?». Мне было все равно, что меня кто-то увидит в таком состоянии.

Я прождала его до рассвета, так и ложившись в кровать. Сидела в кресле, в котором он так любил сидеть в моей комнате, в надежде, что он все же придет. Но, с восходом солнца мечты медленно начали таять, когда лорд Дамистер так и не появился.

Я не пошла на утреннюю тренировку, а отправилась прямиком в кабинет ректора, так как внутри поселился страх, что с ним все же что-то произошло. Леди Катрина была на месте, и стоило мне подойти к ней, как она подняла на меня глаза:

- Доброе утро! - вежливо поздоровалась с ней. – Скажите, пожалуйста, а лорд Дамистер у себя? – мое сердце стучало очень громко в ожидании ее ответа, боясь услышать положительный ответ.