– Это не имеет значения, – сказала Рин. – Мы не проиграем.

Староста Льен не ответил. Он молча и осуждающе следовал за ними взглядом, пока они не покинули хижину. Его дочь все так же позвякивала ножами, что-то мурлыкая себе под нос.

– Хорошо прошло, – пробормотала Рин.

– Еще как, – просиял Суцзы.

– Чему ты так радуешься? Он сделал задачу для нас в десять раз труднее и ничего не дал взамен…

– Неправда. Он дал нам разрешение.

– Разрешение? На кой нам сдалось его разрешение?

– Разрешение всегда нужно. – Суцзы остановился. Улыбка сползла с его лица. – Каждый раз, когда ты ведешь сражение у какого-нибудь города, ты ставишь под угрозу жизнь невинных людей. Твоя обязанность – их предупредить.

– Слушай, если бы все армии так себя вели…

– Нет, это ты послушай. Ты ведешь войну не за землю, а за людей. И если научишься им доверять, они станут твоим самым лучшим оружием. Будут твоими глазами и ушами. Естественным продолжением армии. Но никогда не подвергай людей опасности против их воли. Поняла?

Он не сводил с Рин глаз, пока она не кивнула.

– Вот и хорошо, – сказал он и быстро зашагал к воротам.

Рин поспешила следом.

Кто-то поджидал их в тени.

Рин вызвала в ладонь пламя, но Суцзы схватил ее за локоть:

– Не надо. Это друг.

Человек у ворот и впрямь оказался никанцем. Нетрудно догадаться – драная и выцветшая одежда болталась на исхудавшей фигуре. Никто из мугенцев не голодал.

Он был юн, почти мальчишка. И едва скрывал восторг, увидев их. После одного лишь взгляда на Рин его лицо вспыхнуло румянцем.

– Ты и есть спирка?

Что-то в его лице показалось Рин знакомым – густые брови, широкие плечи. Он вел себя как прирожденный лидер, уверенно и решительно.

– Ты сын старосты Льена, – догадалась она. – Верно?

– Виновен, – отозвался он. – Льен Цинень. Рад встрече.

– Иди сюда, паршивец. – Суцзы схватил Циненя за руку и крепко обнял. – Отец в курсе, что ты здесь?

– Отец считает, что я до сих пор скрываюсь в лесу. – Цинень повернулся к Рин: – Так ты и правда спирка? А ты ниже ростом, чем я думал.

– Вот как? – ощетинилась Рин.

Он раскинул руки:

– Нет-нет, я не… Я… Ох… – Он несколько раз моргнул. – Прости. Я столько о тебе слышал и ожидал… Не знаю, чего я ожидал. Просто рад наконец познакомиться.

Рин поняла, что он не хотел грубить, просто нервничал. Выражение ее лица смягчилось.

– Да, я спирка. А ты здесь, потому что…

– Я твой союзник.

Цинень быстро пожал ей руку.

Его ладони были скользкими от пота. Он вытаращился на Рин, слегка приоткрыв рот, словно только что увидел, как она спустилась с небес по лестнице из облаков. Потом поморгал и откашлялся.

– Мы поможем вам сражаться. Я приведу людей, только отдай приказ, и мы…

– Вы не сдвинетесь с места, – сказал Суцзы. – Ты знаешь, что потребовал твой отец.

Лицо Циненя презрительно скривилось:

– Мой отец – трус.

– Он лишь пытается сохранить всем вам жизнь, – возразил Суцзы.

– Жизнь? – нахмурился Цинень. – Он приговорил нас к жизни в аду. Он думает, будто подчинение их разжалобит, но не желает слышать о том, что происходит в окрестных деревнях.