— Я тут как привидение, — прошептала себе под нос Полли. — Меня никто не замечает и не знает, что я здесь.

Однажды, когда они еще жили в Лондоне, Полли посреди ночи очнулась на тротуаре, через дорогу от их многоквартирного дома. Девочка понятия не имела, как она там оказалась. С тех пор мама стала прятать ключи от входной двери и установила дополнительные засовы. Здесь, в Пенхэллоу-холле, мама тоже каждую ночь проверяла, чтобы дверь была надежно закрыта.

— Она повесила ключ над дверью… Сказав мне, что это на случай пожара, — прошептала Полли, дрожа от холодного ночного воздуха. — Не могу поверить, что я сумела открыть засов. Наверное, залезла на стул.

Полли стояла босиком на середине мраморной лестницы, ведущей к лужайке. Терраса… Там, где она видела играющих девочек днем. Полли снова поежилась, вспомнив, какой одинокой она себя чувствовала, наблюдая за их весельем. Полли обернулась и посмотрела на дом. В галерее стекла в оконных решетках серебрились в свете луны. Ей нужно было возвращаться, мама наверняка проснулась и теперь беспокоится за нее. Но Полли не могла заставить себя даже шевельнуться. Сияющие серебристым светом окна придавали дому совершенно другой вид, можно сказать, совсем не дружелюбный.

Девочка даже вспомнила статьи из своей книги о собаках, но по источенной временем статуе было сложно сказать, какую породу она изображала. Тучка наплыла на луну, и в ее неверном свете каменная шерсть на загривке пса словно заколыхалась.

Полли вздохнула.

— Сейчас ты выглядишь почти как живой. Как бы мне этого хотелось. Ты бы пошел со мной гулять по имению?

Полли встряхнулась, стараясь сбросить с себя оцепенение, которое на нее всякий раз нагонял лунатизм. Она вскарабкалась на постамент и уселась позади каменной собаки. Должно быть, это какая-то большая порода, вроде немецкого дога, вот только морда у него слишком вытянутая. Может, ирландский волкодав? В полный рост его голова достигала бы плеча Полли. Девочка уселась рядом с псом, обхватила его рукой за шею и прижалась щекой к холодному камню.

— А ты гораздо приятнее на ощупь, чем я думала, — мечтательно протянула она. — Ты даже теплый! Наверное, просто это я замерзла…

Каменная собака свернулась клубочком рядом с девочкой и придвинулась к ней, задышав в ухо. Полли сонно захихикала. Похоже, пес воспринял это как знак одобрения. Он еще теснее прижался к Полли и с энтузиазмом принялся лизать ей щеку. Его язык был теплым и слюнявым. Полли резко открыла глаза и потрясенно уставилась на собаку. Статуя выглядела как и прежде — монолитная, каменная, неподвижная. Девочка замотала головой и закрыла лицо руками.

— Должно быть, я уснула на минутку, — пробормотала она и с сомнением уставилась на каменного пса. Неужели ей это приснилось или он действительно шевелился, лизал ее? Щека у нее осталась влажной…

— Ты правда только что пошевелился? — спросила она собаку, чувствуя себя невероятно глупо. Он ведь ей все равно не ответит.

Каменная собака стояла на своем постаменте! Скульптура ожила и повернулась к ней! Пес смотрел снизу на Полли, помахивая хвостом, а его глаза сверкали в лунном свете.

3. Бег в лунном свете

— Ты… Ты часто так делаешь? — запнулась Полли. А затем шепотом спросила: — Ты оживаешь каждую ночь? Тебя еще кто-нибудь видел?

Девочка не была уверена, что пес ей сможет ответить.