Ввиду сего я признаю учреждение подобных обществ, на основании п. 1 ст. 6 закона 4 марта 1906 г., недопустимым и считаю долгом указать Вашему Превосходительству, что при обсуждении ходатайств о регистрации каких бы то ни было инородческих обществ, в том числе украинских и еврейских, независимо от преследуемых ими целей, местному по делам об обществах присутствию надлежит в каждом отдельном случае подробно останавливаться на вопросе о том, не преследует ли такое общество вышеуказанных задач и в утвердительном случае неукоснительно отказывать в регистрации их уставов, на точном основании приведенных указаний Правительствующего Сената.

Вместе с сим, Вам надлежит в настоящее время тщательно ознакомиться с деятельностью уже существующих инородческих обществ и в подлежащих случаях возбудить установленным порядком вопрос об их закрытии.

Министр внутренних дел,

статс-секретарь Столыпин

Скрепил: Директор Арбузов

20 января 1910 г.».

Каковы же результаты основной реформы Столыпина, которой он так гордился — аграрной? Правильно заметил историк Владлен Логинов: «Аграрная реформа сделала то, чего не смогла сделать революция. Ибо даже в моменты ее наивысшего подъема оставались регионы и социальные слои, стоявшие как бы вне общего движения. Реформа внесла вопрос о собственности и о земле в каждый крестьянский дом. Смута вошла в каждую семью». А это результат, обратный задуманному Столыпиным. Таким образом, он помог создать на селе революционную ситуацию, повысил сознательность крестьян, в будущем поддержавших эсеров и большевиков. Во-вторых, «проклятый» вопрос общины. Столыпин пытался разрушить этот вековой реликт, в котором видел препятствие для развития буржуазных отношений. Ему был необходим не крестьянин-общинник, а крестьянин-собственник, кулак. Он рассчитывал, что единоличниками станут лучшие хозяева. Но эти надежды премьера не оправдались. Реформа начала захлебываться. Община оказалась сильнее столыпинской тактики. Кстати, по этому вопросу оппонентами Столыпина оказались многие консерваторы, монархисты. Крестьянский вопрос оказался ему не по зубам, создать на селе «опору режима» ему не удалось. Наконец, третье — политика переселения крестьян в Сибирь. Оставим в стороне перекосы этого процесса, проходившего во многом близкими сердцу премьера полицейскими методами. Да, примерно половина переселенцев осела на новых местах. Но что они сумели принести Сибири? Ни одного крупного города, ни одного крупного производства, никакого серьезного развития транспортных артерий. Стране требовалось укрепление промышленности — а новые сибиряки только слегка улучшили аграрную ситуацию, стали поставщиками некоторых масляных культур… Задачу индустриализации и заселения Сибири и Дальнего Востока решили только большевики 1–2 десятилетия спустя.

Повторим еще раз. Одна из проблем нашего времени в том, что идеологи государства, официальные пропагандисты, да и некоторые историки и писатели, охваченные ностальгией по «старой России», равняются на стратегических банкротов, на тех, кто проиграл свои главные сражения, на тех, кто «хотел, но не смог». Как бы красиво не выглядела идеология, у которой такие опоры — она обречена идти по кругу поражений. И это притом, что в истории нашей страны (в том числе — в ХХ веке) есть опыт выдающихся побед, открытий, строительства великой державы, торжества просвещения и профессионалов. Раздуваемые заслуги Столыпина (типа открытия Саратовского университета, в котором действовал один факультет — медицинский) на этом фоне выглядят жалко. Он не добился ни одной из поставленных целей. И продвигался вперёд по служебной лестнице только в условиях кадрового голода, который охватил Российскую империю с конца XIX века, когда лишь очень немногие образованные люди были готовы служить самодержавию.