|
Он ничего не делает, просто смотрит. Поскольку он не производит киносъемку, а просто впитывает в себя то, что видит, мы можем посчитать его странным и уж точно не будем склонны наградить его «созерцательность» именем активности. Или возьмите кого-то, кто медитирует (хотя в нашей западной культуре вид медитирующего человека редок). Он пытается осознать себя, свои чувства, свое настроение, свое внутреннее состояние. Если он медитирует регулярно и систематически, он может заниматься этим часами. Любой, кто ничего не смыслит в медитации, посчитает, что медитирующий человек пассивен. Он вообще ничего не делает. Вероятно, все его усилия направлены на то, чтобы изгнать из сознания последние мысли, думать ни о чем, и просто существовать. Это может произвести на вас впечатление необычности. Попробуйте как-нибудь заняться этим хотя бы две минуты, и вы поймете насколько это трудно; и как кто-то или что-то будет продолжать стучаться в ваше сознание, как ваш ум будет цепляться за каждую последнюю мелочь под солнцем, как вы беззащитны против этих мыслей, потому что мы находим практически недопустимым просто сидеть, выключив свои мысли.
Для великих культур Индии и Китая этот вид медитации жизненно важен. К сожалению, к нам это не относится, потому что при нашей амбициозности, мы считаем, что все, что мы делаем, должно иметь цель, достигать чего-то, производить результат. Но если вы однажды попробуете забыть о результатах, если сумеете сконцентрироваться и проявить достаточно терпения, вы можете обнаружить, что «безделье» на самом деле очень живительно. Все, что я хотел здесь отметить, это, что активность в современном понимании, это поведение, которое имеет осязаемые результаты, пассивность же бесцельна, это поведение, в котором мы не замечаем выхода энергии. Так мы понимаем активность и пассивность, таким же образом подходим к проблеме того, что и как мы потребляем. Если мы потребляем излишние вещи, поставляемые нам «чрезмерной избыточностью», то то, что нам кажется активностью, — на самом деле пассивность. Какую же форму творческой активности, «положительной избыточности», богатства, сопротивляемости, можем мы себе представить, которая позволила бы нам быть большим, чем просто потребители?
Внутренняя опустошенность в современном обществе
Давайте немного поразмышляем о классических определениях активности и пассивности, которые мы можем найти в работах Аристотеля, Спинозы, Гете, Маркса и многих других западных мыслителей, за последние более чем две тысячи лет. Активность понимается как нечто, что дает про-явиться врожденным силам, что помогает появлению новой жизни, что вызывает к жизни наши психические и эмоциональные, наши интеллектуальные и артистические способности. Возможно некоторые из вас не совсем поймут, что я имею в виду, говоря «врожденные силы», так как мы приучены думать о силе и энергии, как о категориях, присущих машинам, а не людям. А те силы, которыми мы обладаем, направлены в первую очередь на изобретение новых и управление старыми машинами. И по мере того, как мы все больше и больше восхищаемся силой машин, мы все меньше и меньше осознаем чудесные силы, заложенные в нас самих. Мы уже недостаточно верим строкам из «Антигоны» Софокла: «Бесчисленны чудеса на свете, но нет ничего чудесней человека». Ракета, которая может полететь к Луне, кажется нам значительно более чудесной, чем просто человеческое существо. И с подобным же чувством мы ощущаем, что в процессе современного изобретательства мы создали вещи более восхитительные, нежели Бог, создавший человека. Мы должны переориентировать наше мышление, если хотим сфокусировать внимание на человеческой совести и развитии огромного потенциала, заложенного в нас. Мы обладаем не только способностью говорить и думать, но также возможностью проникновения в самую суть вещей, возможностью зрелого осознания, мы можем любить и выражать свои чувства. |
