— И что же дальше?

— Все они щедро поддерживали главный план, а денежки стекались ко мне. На этот момент образовалась значительная сумма, несколько сотен тысяч фунтов, и я решила, что пришел мой час исчезнуть. Видишь, Ники, твой глупый шурин просто собирался сообщить о заговоре ради того, чтобы заработать на этом, а ты владеешь именами всех лидеров. Чем больше неприятностей ты причинишь им всем, тем меньше вероятность, что они станут искать меня.

Николасу вдруг стало тяжело дышать.

— И ты испытывала удовольствие, наблюдая, как я заставлял жену отвернуться от меня? — Он поднял свой бокал:

— Мои поздравления.

— Не совсем так. — Стальной холодок подернул синеву ее глаз. — Я наслаждалась, играя с тобой, как кошка с мышкой. — Тереза подождала, словно прислушиваясь к своим словам, и затем продолжила:

— Когда-то ты отказал мне в своей искренней преданности, Николас Дилэни, но это не так уж существенно. Теперь моя очередь нанести решающий удар. Я наконец-то расстроила твой брак. — Лицо ее исказилось, она больше не была любящей, забавной, даже не была красивой. — Ты оставил меня однажды с разбитым сердцем — единственный мужчина, которому удалось совершить такое! — Тереза наклонилась вперед. — Теперь тебе придется долго искать любви, а взамен находить лишь презрение. Это то, в чем я поклялась себе, когда ты покинул меня!

— Не надо мелодрам, Тереза, — сухо оборвал Николас. — Наша связь, мягко говоря, всегда была сомнительна — молодой мужчина и шлюха. Ты что же… ждала, что я женюсь на тебе?

И тут она ударила его изо всех сил. Голова Николаса откинулась назад, но он успел перехватить ее руку, прежде чем Тереза нанесла новый удар. Почувствовав у виска холодное дуло пистолета, он все же не отпустил се.

— Я думаю, есть лишь одно оправдание этому, — после секундной паузы произнес Николас. — Ты действительно любила. — Разжав пальцы, он отпустил ее руку. — Прости, я стараюсь не причинять боль тем, кто меня любит.

Ее глаза наполнились горечью.

— Ну почему? Почему ты единственный, кто не у моих ног? Ты, которого я всегда любила!

— Сомневаюсь, что это так. — Он поднял палец и небрежно отвел дуло от своего лица. — Я был единственным, кого тебе не удалось приручить, и поэтому ты вообразила, что любишь. Если такова твоя любовь, то какова же ненависть?

Тереза постепенно стала приходить в себя.

— Любовь, ненависть… — Она пожала плечами. — Невелика разница, если хорошенько подумать. — Она снова подошла ближе, но так, чтобы он не мог схватить ее. — Ты помнишь, твоя жена сказала, что ненавидит тебя? Постарайся не забыть. Тебе придется испить горькую чашу. Жаль, что я не смогу увидеть это своими глазами.

Брови Николаса приподнялись:

— Боюсь, тебя ждет разочарование, если ты надеешься, что у Элинор скандальный характер.

Тереза с неподдельным интересом взглянула на него:

— Она холодная? Бедный Николас! С твоими-то талантами… Но чего ты, собственно, ждал? Изнасилованная одним братом, брошенная другим… Правда, как женщина, я сожалею, что заставила тебя страдать, но она, должно быть, страдает еще больше.

— Откуда ты знаешь? Ну да, конечно, сэр Лайонел.

Тереза улыбнулась, предвкушая новое удовольствие.

— Не угадал. Все это, мой дорогой, я сделала своими руками. Ну разве я не умница?

Вытянув руку, она указала на него пальцем с длинным острым ногтем.

— Одна из стрел попала точно в цель, именно туда, куда я метила. Я на самом деле искала способ воздействовать на тебя, используя неординарные вкусы твоего брата. Кроме того, ты ввязался в дело Ричарда Энстебла, и я не знала, сколько тебе потребуется времени, чтобы напасть на мой след.