|
В тот же день Джессика написала Ииркии-старшей, что ее дочери разумнее держать язык за зубами: у нее замечательный муж, который станет таким же замечательным отцом, а вот как сложатся отношения с Брунаром — неизвестно, тем более что у того уже есть очень богатая невеста. И добавила, что в бездетном браке «скорая помощь» со стороны — это благо, и пообещала помогать материально. Что она всегда и исполняла, однако сохраняя «монастырское» завещание в тайне.
Кстати, компрометирующую Уоллера фотопленку Джессика и бабушка Линны уничтожили, собственно, для того Джессика и вызывала ее. Впрочем, была и еще одна причина, сентиментальная отчасти, — дочь Дональда. Но, как позже Джессика призналась отцу Мишелю, находиться рядом с ней было выше ее сил. Уж слишком Ииркии-младшая напоминала ей бывшего мужа — не столько чертами лица, сколько непроизвольными жестами, которые передаются вместе с генами, и особенно — улыбкой Уоллера…
Глава 27, в которой при слове «улыбка» я вздрогнула
Ведь действительно, даже у Линны и Майкла одинаковая улыбка, подумала я, а Линна без всякого перехода спросила: — Как ты думаешь, Элен? Я должна разыскать Брунара и рассказать правду ему? — Тебе очень хочется? Особенно после того, что он тебе сделал? — добавила я, потому что она молчала. — Но мой папа? — наконец произнесла Линна. — Как мне быть теперь с моим папой? — Линна, тебе двадцать семь! Ты не ребенок! Она вздохнула. Я решила переменить тему: — А что там мессир Оникс? Он уже начал учить финский? Линна вдруг фыркнула. — Ты прелесть, Элен! Только, пожалуйста, не называй его так. Он очень стесняется и не верит. — Кстати, а на каком языке вы общаетесь? — С нами же Брунсберри! — Это днем. — Если хочешь, Элен, сама поговори с ним. Но ты, наверное, с Майклом. Я и так тебя заболтала. — Он уже ушел. Вернее улетел. Улетел в Америку. У него предвыборная кампания. — Это ужасно! Но почему ты не полетела с ним? — Я? Но… — Он не сделал тебе предложение? Ну все всё знают! — подумала я. — Эй! Здорово, Лени! — из трубки вдруг завопил Никс. — Ты чего, отказала сенатору? Как ты могла? — Я вовсе не отказала… Здравствуй, Никс, как дела? — Лучше всех, Лени! Но вы-то почему до сих пор не в Лас-Вегасе? — А что мне делать в Лас-Вегасе? — Не тебе, а вам! Вместе со стариной Майки! В Лас-Вегасе женят в любое время дня и ночи и без всяких формальностей! — Это смешно, мессир Оникс! — Ах, простите, миссис Уоллер! Я не подумал, что жениться в Лас-Вегасе сенаторам как-то не пристало! Ладно, не обижайся, Лени. Майки действительно сделал тебе предложение? — Сделал, сделал. — Ох, как же я рад за вас! Вернее мы, мы с Линной! Мы целуем тебя, Лени! Пока! Эй, погоди! Срочно звони Майки и намекни ему про Лас-Вегас! — Обязательно, Никс, — усмехнувшись, пообещала я, и мы попрощались. Но телефон мгновенно завопил опять. — Да что же это такое? — кокетливо возмутился брат на фоне голосов, звяканья посуды и музыки. — Звоню, звоню! Занято и занято! Но почему ты в Париже, а не в Лас-Вегасе? — А ты где? Как дела у Софи и твоей дочери? — Замечательно! — Брат был определенно навеселе. — Они передают тетушке привет! Я у Рейно, мы тут празднуем, чтобы вам с Мишелем не мешать! — Майкл давно ушел, и я включила телефон после его ухода, как ты просил. |
