Китайцы положили тело Лили на стол и привязали его кожаными ремнями, скрепленными кольцами.

— Разденьте ее, — приказала китаянка.

Осторожно, как с манекена, китайцы сняли с таитянки платье, бюстгальтер, эластичный пояс и чулки. Все это было брошено в белый полотняный мешок, который один из китайцев унес.

— Разбудите ее, — приказала китаянка.

Она говорила на чистом пекинском диалекте.

Китаец снял подвешенную трубку, на конце которой находилась резиновая маска, и приложил маску к лицу Лили.

Спустя двадцать секунд Лили шевельнулась. Через отверстия маски шел кислород.

Машина Криса Джонса на полной скорости въехала на заправочную станцию Шеврон, на Бэйшор Фривей. При такой скорости к полуночи уже можно было бы быть в Мексике. Джонс позвонил Малко, номер был занят, и ему пришлось минут пять ждать.

У Малко новостей не было.

— Оставайтесь на месте, я вам перезвоню, — сказал он им и повесил трубку, предварительно записав номер их кабины.

После этою Малко позвонил Худу.

— Делайте что хотите, — сказал он ему, — но найдите эти машины. Речь идет о жизни и смерти одной моей сотрудницы.

Худ проворчал:

— Ладно. В Дейли Сити стало спокойнее. Я брошу на это дело весь свободный штат. Если тачки не превратились в летучих змей, то мы вам их найдем.

Повесив трубку, Худ подключил к своей коротковолновой сети все патрульные машины.

— Говорит Худ. Внимание всем патрульным машинам. Код нуль. Используйте все средства для задержания двух автомашин, характеристики которых я вам сообщу. В случае необходимости можете применить оружие.

Код нуль означал, что речь идет об операции повышенной важности. Это означало, что если патрульная машина задержала взломщиков, она должна была их отпустить и мчаться на вызов.

— А если какой-нибудь сукин сын прозевает эти тачки, то будет до конца своих дней мести пустые коридоры Алькатраса.

Спустя три минуты Джонс и Брабек увидели промчавшуюся сломя голову полицейскую машину.

— Не волнуйся, старик, — сказал Джонс насмешливо, — они ничего не найдут.

Малко метался по своей комнате. Имея дело с таким коварным врагом, он не очень рассчитывал на полицейские силы.

Несмотря на дурные предчувствия, он еще ждал звонка Лили. Уже около часа он о ней ничего не знал.

Прошло еще полчаса, когда раздался телефонный звонок. Малко заставил себя дождаться третьего звонка, и только потом снял трубку. Он услышал мрачный голос Худа:

— Машины обнаружены, — сообщил он. — На дне оврага Сан-Бруно, это вдоль Гваделупа-роуд. В машинах никого не было. Следов крови не обнаружено.

— Я еду. Пришлите за мной машину.

Малко не мог больше сидеть сложа руки. Его обвели вокруг пальца, как мальчишку. Он взял пистолет, сунул его за пояс и вышел, по телефону предварительно введя Джонса в курс дела.

Лили открыла глаза и в ужасе закрыла их. Над ней склонилась высокая китаянка в белом платье, лицо ее ничего не выражало.

— Ты будешь говорить, тварь? — спросила она бесстрастно.

Лили собрала все свое мужество.

— Выпустите меня немедленно. Иначе он придет и убьет вас.

— Кто это «он»?

Таитянка прикусила губу, но китаянка уже отвернулась от нее.

— Заставьте ее сказать все, что она знает, — приказала она китайцу, находящемуся в комнате. — Я сейчас вернусь.

Лили попыталась высвободиться. Тщетно. Она лишь приподняла голову и увидела подходящего к ней китайца с маленьким никелированным инструментом в руке. Китаец был холеный, с сытым лицом. Он добродушно посмотрел на Лили:

— Ты скажешь, зачем ты следила за мадемуазель Ян-си? — мягко спросил он.