И я откажусь сейчас.

Необходимое количество слюны набирается не сразу, мне приходится несколько раз сглотнуть, и только тогда я могу говорить.

— Нет. — Короткий, но яростный шепот.

— Что ты сказала? — голос Абдула становится низким и безжалостным.

— Я сказала «нет». — Мой голос стал громче. Я готова умереть. — Ты этого не сделаешь. Я позволю тебе сделать все, что ты захочешь. Позволю тебе трахнуть меня. Я тебе отсосу. Не буду сопротивляться. Но там ты ко мне не прикоснешься.

Все еще стоя на коленях, я все понимаю и двигаюсь так, чтобы повернуться к нему и столкнуться с ним лицом к лицу. Но он быстрее. Он хватает меня за волосы у корней и сильно дергает. Я кричу. Он жестоко тычет в голову прикладом своего пистолета. Я вижу звездочки, и через голову простреливают острые уколы боли.

— Пусти! — кричу я. Теперь я полна решимости бороться с ним.

Он снова дергает меня за волосы, поднимая меня с пола. Его колено давит на мою спину, лишая меня дыхания. Приклад его пистолета тычет не вбок, прямо в почку, и я даже стоять прямо не могу из-за ослепляющей боли, даже вдохнуть не могу, чтобы закричать.

Он заставляет меня встать на четвереньки, его рука все еще сжимала мои волосы. Его колени раздвигают мне ноги, и теперь я чувствую его готовность в складке своей задницы. Во мне вспыхивает паника, подстегивающая меня извиваться и метаться под его хваткой, визжать и кричать. Я пинаюсь, и обнаженная пятка встречается с мягкой плотью. Он снова тыкает кулаком в живот, и боль затыкает меня против моей воли. Что-то твердое и горячее толкается мне в задницу, но не проникает, хотя рвется, ранит, почти терзает нежную кожу. Я кричу так громко, как только могу, не смотря на крадущую дыхание боль, и борюсь. Борюсь.

Во мне мимолетно возникает желание, чтобы Хантер мог мне помочь, но он не может.

Потом Абдул исчезает. Он кричит, рычит. Я шлепаюсь на задницу, и сквозь слезы вижу, как Абдул отступает, сжимая руку. Я отползаю от него и вижу, как что-то мокрое и красное течет сквозь его пальцы. Горячая липкая кровь орошает мои волосы и спину. У его ног валяется что-то розовое. Отсеченные пальцы. Абдул кричит. Его штаны болтаются у лодыжек, и он пытается освободиться от них, чтобы иметь возможность бороться.

Хантер возвышается над ним, освещенный светом свечи. Его лицо - маска гнева, забрызганная кровью. Его нож зажат в кулаке, опущенном к талии. Кровь капает с лезвия ножа с медленным звуком «пум-пум-пум».

А кроме этого царит тишина, потому что теперь Абдул перестал кричать.

Мужчины столкнулись лицом к лицу. Абдул обнажен ниже груди, и это могло быть смешно, но нет. Ствол лежит на полу, вне зоны досягаемости. Я не могу двигаться, застывшая из-за жестокости. Все происходит без предупреждения. Вот Хантер просто стоит, а вот он нападает на Абдула быстрее, чем атакующая змея. Я слышу хруст сталкивающихся тел, и Абдул оступается, из его живота течет кровь.

Я хочу, чтобы меня тошнило, но даже этот рефлекс застыл.

Хантер не пытается сделать все быстро. Абдул снова на ногах, прижимает к животу беспалую правую руку. Он теряет много-много крови. Думаю, он смертельно ранен, но Хантер еще не закончил. Он не говорит ни слова.

Хантер снова делает выпад, и я вижу, как предательски морщится его лицо, что говорит мне: он все еще чувствует боль, но отказывается позволять ей остановить или хотя бы замедлить его. Нож сверкает у груди Абдула, и генерал снова отступает. Губы Хантера изгибаются в отвращении и презрении.

Он сокращает пространство между ними и мощным ударом сбивает Абдула с ног. Хантер возвышается над ним и с торжествующей улыбкой смотрит вниз, но потом его лицо бледнеет, он покачивается и отклоняется назад, чтобы удержать равновесие.