– Керрелгирл! – воскликнул Стайл. – Победу одержал ты!

– А как могло иначе получиться, когда ты сам мне верный способ подсказал, – ответил оборотень и уставился на Халка. – Этот человек‑монстр – друг или враг?

– Друг, – быстро сказал Стайл.

– Тогда обнюхаем друг другу хвосты, великан, – сказал Керрелгирл, протягивая Халку руку.

– Хорошо, – неуверенно согласился Халк, пожимая руку оборотня.

Похоже, он еще не оправился от удивления, увидев, как на его глазах волк превратился в человека.

– Халк из другого мира, – быстро пояснил Стайл. – Это мой телохранитель. Он почти не разговаривает. – И Стайл бросил на Халка предупреждающий взгляд. – Чем я обязан твоему визиту?

– Боюсь, что, сам того не зная, тебе, мой друг, я навредил, – сказал оборотень. – Вернувшись в стаю, не мог родителя убить я, не объяснив сначала почему…

– Ты убил своего… – начал Халк, вытаращив глаза.

Керрелгирл резко обернулся, наполовину превратившись в волка.

– Как смеешь ты ко мне в подобном тоне обращаться! – зарычал он.

– Он не знает наших обычаев! – закричал Стайл. – И я вначале их не понимал. Тебе не думал нанести он оскорбление.

Оборотень полностью принял человеческий облик.

– Конечно. Прости, что я не правильно слова твои истолковал, – сказал он Халку. – Но дело в том, что я еще не отошел от скорби, к тому же монстра одного ты мне напоминаешь…

– Он понимает, – сказал Стайл. – Мы все поначалу допускаем ошибки по незнанию. Так значит, родителю решил ты обо всем поведать? Вот это благородный жест по отношению к тому, кто умирает от болезни.

Халк понимающе кивнул. Убийство из сострадания. Он почти угадал.

– Я в логово родителя пришел, – хмуро сказал Керрелгирл. – Меня он встретил в виде человечьем и спросил: «Зачем ты здесь, щенок мой? Тебе небезопасно находиться здесь». А я ответил: «Пришел убить тебя, как приличествует это любящему сыну и чтобы честь фамильную не запятнать позором. Затем я отомщу за клятвенного друга Дровлтота и суку свою уравняю с другими в правах». Спокойно и с достоинством он встретил эту новость. Не стал он гневаться и недовольство проявлять, как этого боялся я. Стоял он с гордо поднятою головою. «Я знал, что ты назад вернешься с честью, – сказал он. – Как к мысли ты пришел, что ты обязан это сделать?» Я ответил ему:

«Человек убедил меня в этом, тем самым подтвердив Оракула слова». Тогда он спросил: «Кто этот добрый человек?» Я ответил: «Голубой Адепт». И он спросил: «Но почему помочь решил тебе Адепт?» Я ответил: «Он умер, но из другого мира двойник его явился, чтобы восстановить владения его». Тут я заметил тревогу в родительских глазах и резко обернулся. Пока я говорил, вся остальная стая неслышно подошла, подслушав речь мою. Так все узнали о переменах в Голубых Владениях. Тут моя сука вышла и сказала: «Из всех Адептов лишь Голубой известен своим хорошим отношением к животным, и это прекратится…»

– Но это не прекратится! – с жаром сказал Стайл.

– Я сам пытался это объяснить. Сомнение вызвали мои слова, однако. А когда единороги узнали, что Нейса в плен попала в Голубых Владениях…

– В плен? Она не… – Стайл осекся. – Это правда?

– Сие нам неизвестно. Но Главный жеребец считает это правдой.

– Что ж, в этом случае она избавится от плена, как только я там появлюсь.