Хорошо Кэлнор себя зарекомендовал. Всеобщее пугало.

И странно, когда про такого типа говорят «безопасный».

— Шед, — говорю, — а с чего вы все взяли-то, что он чем-то отличается? Они же все — как с конвейера. И мозги тоже проштампованные…

Но ответил мне Тама-Нго:

— У него волосы.

Тут и до меня дошло. Мало того, что волосы, ещё и до плеч — как спутанная медная проволока. А все знают: у Железной Когорты — всегда бритые черепа. Или выводят они волосы, не знаю, но изображают их с голыми черепушками, на всех записях они такие. А нарушить этот их дресс-код — немыслимо, для конвейерных-то.

А этот вообще не соответствует. Мейнский комбез на нём, ожерелье какое-то, ремень с лавийской пряжкой в виде дракона… Но, быть может, это у них новая хитрость такая. Особый приём, чтобы в доверие втереться.

А Шед говорит:

— Он — как человек, Проныра, — и звучит это совершенно ненормально. — Как человек — безопасный для других людей. Заражения быть не может.

Потрясающе, что. Так не бывает. Я от потрясения даже психовать перестал. И гляжу — кэлнорец на меня смотрит. Спокойно, беззлобно, с ухмылочкой даже. И девочка у него под мышкой.

— Эй, — говорю, — кошмар, а кошмар? Ли-Рэй? Ты что такое с собой сделал, что тебя тут считают безопасным, а? Как это может быть, вообще-то?

Он подходил, а я ПП держал, чтобы не слететь с нарезки. Просто сидел и уговаривал про себя подсознание: это человек, это человек, а на кэлнорца он только похож… Сработало. Дал я ему подойти и на табуреточку сесть. И фехтовальщица, тёмненькая, худенькая, уселась к нему на колено и обняла. Снова прикрывает собой.

Такое противоестественное зрелище, что по спинному мозгу как ржавым ножом скребёт.

А меднорылый говорит даже, пожалуй, печально:

— Ага, я — Ли-Рэй. Вернее, Ли-Рэй хойя Дан-Бар, ЮнКомСотни, бывший только. И, чтобы до основы доскрестись, оперировали меня шесть раз.

* * *

— Руки я тебе, Проныра, не подам. Не потому, что я — кэлнорец из Железной Когорты, а ты — недочеловек, а потому, что вижу: еле терпишь меня поблизости, а уж о том, чтобы дотронуться, вообще речь не идёт. Не хочу тебя заставлять.

Тебе ведь плохо только потому, что ты слушал в детстве мейнские сказочки. Ну, про злых кэлнорцев, про генетическое оружие — всякие страшилки, которые тут кочуют из стаи в стаю. Глупые, в общем, страшилки, пустенькие, рядом не лежащие с тем, что такое Кэлнор на самом деле — а тебя уже выворачивает. Если бы ты знал правду, ещё не так бы вывернуло, ручаюсь.

Думаешь, надо рассказать? Чтоб ты это разнёс по всей Галактике во вред моей прекрасной, великой и непобедимой Родине? Аргумент… Я ведь расскажу. Мою прекрасную и непобедимую Родину хорошо бы заколотить досками навсегда, чтобы оттуда не просачивалось ни струйки — мне прямо жаль, что нельзя это сделать. Нет, я знаю, что можно изменить. Но мне не дадут.

Я ведь враг народа и предатель. Ты даже не представляешь, какие святые вещи я предал, над чем надругался. А я даже не представляю, какой казни заслуживаю; таких страшных преступников на Кэлноре ещё не было — или о таких страшных преступлениях засекречена вся информация.

Никто не должен знать, что нормальный кэлнорец, с идеальной родословной, с генетическим индексом больше ста, с прекрасными психофизическими показателями способен на такой ужас, какой я совершил. Ну, да никто и не узнает.

Сперва я тебе чуть-чуть расскажу о Кэлноре. Не о себе. Кэлнор — превыше всего. Кэлнор — надо всем. Я — ничто, а Кэлнор — всё.