— Ого, — выговорил Аргов.

— Так что лучше берись за дело. — Оскар вновь обернулся к экрану лэптопа. — Вот, посмотри сюда. И ты тоже, Одри. Вы же профессионалы, а мне нужен ваш совет.

Аргов внимательно посмотрел на экран оскаровского лэптопа. Его совиные глаза заблестели.

— Угу… да, я видел такое. Это…

— Алгоритмический пейзаж, — нетерпеливо перебила Одри. — Визуальная карта.

— Я только что получил эту программу от Леона Сосика, — пояснил Оскар. — Эта компьютерная модель — симулятор текущих политических процессов. Вот эти горы и долины предположительно отражают тенденции, имеющиеся в политике на сегодняшний день. Рейтинг в прессе, поддержка избирателей, динамика лоббистских фондов, десятки факторов, которые Сосик ввел в симулятор. … А теперь глядите. Видите, я двигаю курсор… Вам видна эта большая желтая амеба, сидящая на пурпурном фоне? Она обозначает текущее положение сенатора Бамбакиаса.

— Да? — недоверчиво переспросил Аргов. — А почему он скатывается по склону?

— Отнюдь. Он не скатывается. Он сейчас поднимается по склону… — Оскар дважды кликнул мышью. — Видите, та горная цепь цвета хаки представляет положение военных… А теперь я запущу симуляцию начиная с прошлой недели и доведу до сегодняшней утренней пресс-конференции… Видите путь, которым он выбирается из болота на тот выступ и затем внезапно совершает рывок?

— Ух ты! — сказала Одри. — Мне всегда нравилась мгновенная лепка кадра старомодной компьютерной графики.

— Отстой! — пробурчал Аргов. — Никакая хитроумная симуляция не гарантирует вам реальной картины политической жизни. Речь вообще не о реальности!

— Хорошо, значит, это — не реальность. Я понимаю, что это не реальность, это очевидный факт. Но что, если это работает?

— Ну, — Аргов задумался, — даже в этом случае не слишком поможет. Даже если у тебя появляется какая-то техника, которая работает, это всегда ненадолго. Очень быстро другие также получают аналогичную технику, и тогда ты теряешь все свои преимущества, то есть опять оказываешься на той позиции, с которой стартовал. За тем только исключением, что общая картина становится гораздо сложней.

— Спасибо тебе, Боб, за разъяснение технического аспекта. — Оскар помедлил. — Одри, а ты не знаешь, с какой стати Леон Сосик вздумал прислать мне эту программу?

— Может быть, он оценил ваш жест с пересылкой самолетом бинтуронга?

— Может, он рассчитывал, что программа вас впечатлит, — встрял Аргов. — Или, может, он настолько стар, что уже ничего в этом не смыслит и в самом деле верит, что это новая разработка.

Оскар бросил взгляд поверх экрана. Люди, сидящие на сцене звуковой съемочной площадки, внезапно замолчали. Они увидели его.

Директор Коллаборатория и его девять функционеров, казалось, застыли на миг, будто заколдованные чьими-то чарами. В рассеянном освещении они выглядели как небольшая картина Рембрандта. Оскар знал их имена — он никогда не забывал имен, — но в этот момент почему-то мысленно пометил девятерых членов правления, как Административная поддержка, Компьютеры и коммуникации, Контракты и контроль, Служба финансов, Человеческие ресурсы, Информация по генетике, Оборудование, Биомедицина и, наконец, последним по списку, но не по значению, Служба безопасности.