- Почему ты так думаешь?

Ферус собрался с мыслями для объяснения. С чего начать? Теперь, наконец связавшись с Оби-ваном, он должен был представить смесь фактов, догадок и инстинктов, которые привели к этому озарению.

И в эту секундную паузу его окатило новое озарение.

- Ты знал!

Оби-ван ничего не сказал.

Ферусу захотелось швырнуть комлинк в безбрежное жёлтое небо. Вместо этого он принялся ходить кругами, в прострации пиная камешки на своём пути - наглядный пример совершенно неджедайского поведения.

- Почему ты не сказал мне? – спросил он, наконец успокоившись достаточно, чтобы разговаривать.

- Ферус…

- Ты не думал, что эта информация могла быть мне полезна?

- Я не вижу, чем.

- Не видишь, чем?

- Ферус, - Оби-ван продолжал всё тем же раздражающе спокойным голосом, - подумай. Какая разница, кем он был? От Энакина ничего не осталось. Он умер в тот день, когда перешёл на Тёмную сторону Силы. Лучше тебе было не знать этого. Это знание подвергает тебя опасности. Достаточно было и того, что это знал я.

То, как Оби-ван говорил, заставило Феруса прекратить расхаживать туда-сюда. Боль, которую бывший учитель Энакина чувствовал, говоря это, была очевидной. Несмотря на разделявшие их миллионы километров бескрайнего космоса, Ферус мог почувствовать её. Он остановился и попытался представить, как это - иметь ученика, который отрёкся от твоих учений и обратился на Тёмную сторону.

- Почему он сделал это? - спросил Ферус.

- У меня есть предположения, - тяжело проговорил Оби-ван. - Точно мы не знаем. Я думаю, что Палпатин воздействовал на него довольно долго. Медленно. Ожидая, пока взойдёт то, что он посеял. Так действуют ситхи. А сам Энакин . . . - Оби-ван отвернулся, уставившись на бескрайние песчаные равнины Татуина. - Быть таким одарённым, быть Избранным... так бояться потери... - Оби-ван снова взглянул на Феруса. - И иметь такого учителя, как я. В конце концов, между нами были вещи, о которых я даже не подозревал. У меня нет ответа на вопрос, почему он обратился на Тёмную сторону. Я могу только снова и снова задавать этот вопрос себе самому.

Ферус задохнулся.

- Ты что-нибудь ещё от меня скрываешь?

- Есть вещи, которые я не могу обсуждать, - ответил Оби-ван. - Вещи, о которых, возможно, скажу тебе, когда твоя миссия будет закончена. После того, как ты оставишь Империю.

- Я не принадлежу к Империи!

- Ты двойной агент, - резко сказал Оби-ван. - У тебя есть контакты с ситхами. С Императором. Пока ты под его влиянием - ты в опасности.

- Я не под его влиянием! - рявкнул Ферус, усилием воли поборов искушение дотронуться до места под туникой, где был спрятан ситхский голокрон. Этот голокрон ему дал Император. Ферус не трогал его, но чувствовал голокрон в потайном кармане: тяжелеющий днём, обжигающий кожу ночью. По голосвязи сложно было почувствовать эмоции, но Ферусу было очевидно, что Кеноби обеспокоился.

- Ферус, пора уходить, - сказал Оби-ван. - Всё в прошлом. Я чувствую в тебе беспокойство. Оставь Империю. Прилетай на Татуин. Мы встретимся и обсудим, что для тебя лучше.

Мне не нужны твои советы. Посмотри, куда они завели тебя. Голос поднялся из груди и... остановился за зубами. В последнее время этот голос не раз появлялся в Ферусе, и он знал, что голос связан с ситхским голокроном. Он не был уверен, была ли это худшая часть его личности или что-то совершенно чужое, не принадлежащее ему.

Ферус как будто раскололся надвое. У него было острое желание встретиться с Оби-ваном.. Пойти, сесть рядом с магистром-джедаем и почувствовать успокоение от его присутствия.

Но что-то дикое в нём относилось к этому выбору с презрением.

Внезапно Ферус понял, что боится Оби-вана. Слишком много чувств нужно было анализировать.

- Я не могу, - сказал он. - Я всё ещё ищу возможных чувствительных к Силе.