– Друг? Коллега?

– Я не вполне уверена. – Леди Хелен колебалась, пытаясь решить, как подать следующие сведения, чтобы Сент-Джеймс уверовал в их исключительность. Она знала, какой мелочью была эта подробность, и отдавала себе отчет в том, что цепляется за нее, чтобы, если повезет, вывести из-под подозрения Риса. – Вероятно, я хватаюсь за соломинку, Саймон, – чистосердечно продолжала она. – Но в этом последнем разговоре кое-что настораживает. Все остальные звонки должны были отменить договоренности Стинхерста на следующие несколько дней. Секретарша просто прочла мне все фамилии из его ежедневника. Но этот последний звонок Уиллингейту к ежедневнику вообще никакого отношения не имел. Его имя даже не было там записано. Поэтому либо это была встреча, которую Стинхерст назначил сам, не сказав секретарше…

– Либо речь шла вовсе не о встрече, – закончила за нее Дебора.

– Есть только один способ узнать, – заметил Сент-Джеймс. – Вырвать информацию у Стинхерста. Или самим узнать, кто такой Уиллингейт. Но боюсь, мы не можем двинуться дальше, не привлекая Томми. Нам придется отдать ему полученные нами скромные сведения, а дальше он будет действов сам.

– Но Томми не возьмет их! Ты же знаешь! – возразила леди Хелен. – Ему главное – накинуть петлю на Риса. Его интересуют только те факты, которые по его мнению, позволят ему произвести арест. Сейчас для Томми ничто другое значения не имеет! Разве вы это еще не поняли за прошлые выходные? Кроме того если вы сообщите ему, он непременно узнает, что Барбара сама работала над этим делом… с нашей  помощью, Саймон. Ты не можешь с ней так поступить.

Сент-Джеймс вздохнул.

– Хелен, одно из двух. Ты не можешь защитить их обоих. Придется принимать решение. Пожертвуешь ли ты Барбарой Хейверс? Или – Рисом?

– Ни им, ни ею.

Он покачал головой.

– Понимаю твои чувства, но боюсь, ничего не выйдет.

Когда Коттер проводил Барбару Хейверс в кабинет, она сразу же почувствовала царившую в комнате напряженность. Резкая тишина, последовавшая после быстрого всплеска взаимных приветствий, выдала смущение, которое испытывали ее «сообщники».

– Что такое? – спросила она.

У нее к ним имелись кое-какие претензии, но людьми они были бесспорно честными.

– Саймон считает, что мы не можем двигаться дальше без Томми.

И леди Хелен сообщила ей о странном телефонном послании, которое Стинхерст направил сэру Кеннету Уиллингейту.

– У нас нет полномочий вмешиваться в жизнь этих людей и расспрашивать их, Барбара, – вставил Сент-Джеймс, когда леди Хелен закончила. – Ты сама знаешь, что они не обязаны с нами разговаривать. Поэтому, если Томми не возьмет все это в свои руки, мы зашли в тупик.

Барбара обдумала услышанное. Она очень хорошо знала, что у Линли нет намерения обрывать ниточку из Восточной Англии. Она была слишком заманчива. Непонятный звонок какому-то Уиллингейту он отметет, не станет с этим возиться. Тем более, покорно подумала она, что телефонограмму посылал лорд Стинхерст. Сент-Джеймс и леди Хелен правы. Они действительно зашли в тупик. Но если она не сможет убедить их не привлекать Линли, Стинхерст выйдет сухим из воды.

– Разумеется, мы понимаем, что если Томми узнает, что вы проводите расследование в другом направлении без его санкции…

– Да на это мне плевать, – грубо перебила Барбара и с удивлением подумала, что это чистая правда.

– Вас могут временно отстранить. Или перевести назад, в патрульную службу. Даже уволить.

– Сейчас это не важно. Важно к чему-то прийти. Я целый день гонялась за призраками по всей Восточной Англии – без малейшей надежды на что-то путное.