Глупо было винить гостей в том, что они не догадывались о его ночных похождениях с миссис Делейни, а теперь и с леди Майрон. Между тем, столь же незаметно для общества, Банкрофт принялся бросать заинтересованные и оценивающие взоры в сторону миссис Хантер, отвечавшей ему тем же, а также явно успел попользоваться Флосси как минимум один раз за это время.

Да и с чего бы его стали подозревать в неверности, если на глазах у всех сей кавалер демонстративно разыгрывал самую нежную привязанность и сердечную склонность к своей будущей невесте? Миссис Пибоди и Нэнси с трепетом ждали того важнейшего события, которое предстояло шумно отпраздновать, прежде чем гости разъедутся.

Патрицию обычно не брали с собой на те мероприятия, которые происходили за пределами имения. Но однажды девушку предупредили, что она должна сопровождать миссис Пибоди на пикник, который состоится в холмах завтра. Так что для разнообразия, заявила любящая тетушка, ей придется в этот день потрудиться и быть полезной, вместо того чтобы, как обычно, предаваться неге и лени. Кстати, когда гости уедут, Патриции предстоит всерьез пересмотреть свои праздные привычки. Ведь, в конце концов, нужно будет готовиться к свадьбе милой Нэнси. Ах, она, должно быть, даже не представляет себе, во что обходится доброй тетушке ее содержание! Так что пришло время сделать хоть что-нибудь, чтобы оправдать эти расходы.

Итак, в жаркий, почти безветренный день Патриция очутилась в открытом ландо на одном сиденье с миссис Пибоди. Напротив сидели Нэнси и ее юная подружка Сьюзен Уэйр. Мистер Банкрофт, как и другие джентльмены, скакал верхом, держась рядом с той дверцей экипажа, у которой сидела его будущая невеста, и осыпал дам любезностями. Трех дам, поскольку Патриция являла собой лишь тень одной из них.

То утро на пруду с кувшинками не прошло бесследно. Заговорив о своем прошлом и высказав вслух свои мечты, чего не делала ни разу с тех пор, как Патрик отправился в Испанию, Патриция стала задумываться. И поняла, что превратилась в рабыню. В жертву. Неужели она действительно столь беспомощна? Разве возможно, чтобы тетушка всю жизнь владела ею? Разве так уж невозможно построить свою жизнь самостоятельно?

Новый пастор в их приходе, тот, который сменил ее отца, был другом их семейства. Патриция встречалась с ним пару раз еще при жизни родителей, а после знала о нем лишь из писем супруги, миссис Джонс, которая, в частности, признавалась, что ее муж не склонен преподавать в деревенской школе и считает, что это выходит за рамки его обязанностей. Он продолжал учить детей лишь потому, что, кроме него, никто не хотел за это взяться.

А что, если предложить свои услуги в качестве учительницы? Патриция размышляла об этом в течение всей последней недели. Что, если она попросится преподавать? Она понятия не имела, сколько ей за это смогут платить и где она будет жить. Скорее всего ей предложат тот ветхий дом, в котором за последние десять лет так никто и не поселился, потому что прежний владелец повесился на чердаке, и с тех пор там, как утверждали многие, обитало его привидение. Но все же, вдруг что-нибудь получится?

Написав пастору, Патриция стала с надеждой и нетерпением ждать ответа. Если бы только… Ах, если бы получилось! Ей ведь не нужно было никаких сокровищ, лишь бы иметь возможность одеться, прокормиться и согреть свой дом.

– Эй, девушка! – По резкому тону миссис Пибоди Патриция поняла, что се окликнули уже не в первый раз. – Мой зонтик.

Зонтик миссис Пибоди был у нее под рукой, причем как раз со стороны, противоположной той, где сидела ее племянница. Патриции пришлось наклониться за ним через колени тетушки.