Затем берут мелких барыг, сбывающих остатки наркотиков. После покупают несколько человек из банды, приближенных к главному. Далее следует захват главаря, то есть Наркобарона. Зачем нужен осведомитель, спросите вы? Для того, чтобы в суде опознать Наркобарона и всю компанию. Конечно, большинство Наркобаронов находятся в базе ФСБ как главари синдикатов, но кто управлял базой в Ангарске не знал никто. Вернее, не так: о том, что это один из Наркобаронов знали, но вот как он выглядит и как его зовут госнаркоконтроль не знал. Взятые «приближенные» на перебой утверждали, что Наркобарон не раскрывал своей личности, прятался от работяг и носу не казал.
Границы закрыты, мелких барыг взяли, член команды, помощница Наркобарона Зоя Савелова куплена с потрохами, план близился к завершению, но неожиданно пришли сразу две страшные новости.
Первая: в своей квартире от мучительной смерти после долгих и жестоких пыток скончалась Зоя Савелова. Ее рот был залит металлом, а кисти рук – отрублены. СМИ широко осветили это убийство, не забыв упомянуть, что женщина была осведомителем силовиков и находилась под их защитой. Как выяснилось буквально днем позже, Зоя Савелова была представлена Наркобарону лично и знала, как он выглядит. Однако свое знание она унесла в могилу.
Вторая новость: семью Дмитрия Лаврова похитили, а сам полковник погиб при взрыве. Цыгане исчезли, растворились в утреннем тумане на берегу Байкала.
Силовики штурмом взяли пустой шатер, близстоящие здания, где обнаружили целую инфраструктуру – завод по расфасовке наркотиков, оборудованный даже конвейерами и упаковочными машинами. Но никого из «сотрудников» этой базы не обнаружили.
Только труп жены полковника.
В офисе никого не было. На часах давно было одиннадцать вечера. Игорь сел за компьютер и приступил к составлению отчета.
Печатая текст, он не мог отделаться от мысли, что агент Томпкинс – вторая сторона сделки – будет читать его отчет на русском. Угораздило же бабу вляпаться в знание русского языка! Если бы не лезла в дебри славянских языков, не участвовала бы сейчас в этой операции. Симпатичная баба-то, а пропадет ведь с этим делом. Все они пропадут.
Игорь был абсолютно уверен, что операция провалится, какой бы продуманной и идейной она ни была. Почему? Да потому что от самого Игоря мало что зависело, он никак не мог повлиять на ход операции. Все указывало на то, что дело провалится, потому что никто, кроме Игоря, к делу серьезно и вдумчиво не подходил. Вспомнить хотя бы варианты адаптации, предложенные агентом Томпкинс. Бог мой! Учитель русского языка! Ну да, конечно, травмированный парень, потерявший всю семью, да к тому же постоянно озирающийся по сторонам и в любой момент готовый заплакать – идеальный педагог, чего уж тут. Или второй ее вариант – бортпроводник. Ну а почему нет? Самолеты ведь стали садиться почти с той же регулярностью, что и взлетать. Да и в полете опасностей в виде разъяренных пассажиров нет… Все эти варианты не подходят. И зачем вообще озвучивать такие бредовые идеи?
Сам же Игорь, критикуя, предложил следующее. Он обнаружил в Саше Лаврове неплохого музыканта. Это была очевидная вещь, но никому же в голову не пришло прочесть протоколы бесед Саши и психотерапевта? Саша прошел пять курсов психоанализа после изменения внешности, где врач спрашивала его о том, что он собирается делать дальше. Тут Саша Лавров и сказал, что, несмотря на все свое финансово-юридическое образование, всегда мечтал о сцене. Хотел писать музыку, петь песни. Он пробовал себя даже в этом бизнесе, но не вышло. Игорь это запомнил и ввернул идею тогда, когда она оказалось очень кстати. С самого начала Минюст и ФСБ не были уверены, что если дело дойдет до суда, Наркобарона посадят, не дав откупиться. Судебная система в России насквозь проткнута коррупционными спицами, и по этим гладким траншейкам втекают деньги, а вытекают – оправдательные приговоры, развалившиеся дела и незаконно обвиненные убийцы, воры и наркоторговцы, в общем – шлак, нечистоты, гниль. |