|
…у лафавьерского лукоморья, в хижине поселился. — О первом их жилище в Ла Фавьере вспоминала жена поэта — Мария Ивановна: «Перед нами в сосновой рощице был крошечный сарайчик с одной дверью, и маленьким окошечком, и почерневшей черепичной крышей. Людмила Сергеевна (Л. С. Врангель-Елпатьевская. — А. И.) торжественно распахнула дверь (не запертую на ключ), и мы очутились в крошечной комнате почти целиком занятой кроватью, стоявшей на грязном земляном полу. Потолка не было, и солнце просвечивало сквозь щели в крыше, где недоставало нескольких черепиц <…> Мы осмотрелись, и местоположение маленького кабанона, и природа, и вид с холма показались нам так хороши, что мы легко примирились с теми маленькими неудобствами жизни, которые нас так поразили в первую минуту, так как мы не ожидали ничего подобного» (Гликберг М. И. С. 247). Туше — прикосновение.
ИР. 1925. № 31. С. 1–2. При подготовке текста рассказа для журнала были внесены изменения, касающиеся адресата данного эпистолярно-беллетристического послания. В первопечатном варианте оно было обращено к писательнице Надежде Александровне Тэффи, коллеге Саши Черного по «Сатирикону» и его парижской знакомой. Начиналось оно так: «Madame Teffi Paris (6<sup>е</sup>) Золотая Надежда Александровна!» Кроме того, в первоначальном варианте имелась следующая концовка: после слов «…ресторан с названием „Аскольдова могила“» было: «Но, несмотря на название, кухня сильно ассимилировалась с берлинской. Сегодня, например, был такой мезальянс: на первое оксеншванцзупе — суп из бычьих хвостов, на второе коровья грудинка с подливкой из кукурузной перхоти. Третьего вовсе не было. Куда мы идем, золотая Надежда Александровна?..» Ответная телеграмма Н. А. Тэффи: «Herr Sascha Tchrny Kapustenstrasse Charlottenburg. Berlin. Виза эмпосибль. А пропо белка анвое вит анималь иси фере воротник». Надо полагать, что включение Тэффи в состав персонажей художественного произведения явилось частью той игровой атмосферы, которая сложилась на их совместных с Сашей Черным литературных вечерах, специально для которых сочинялись шуточные скетчи, различного рода розыгрыши, дружеские пародии и т. п. Именно в таком духе составлена «телеграмма» Тэффи. Явно русифицировано название улицы: Капустенштрассе (в действительности Саша Черный проживал в Берлине по адресу: Шарлоттенбург, Валлштрассе, 61). Сам текст телеграммы представляет смесь «французского с нижегородским» и может быть переведен следующим образом: «Виза невозможна. Кстати: из белки, присланной как живое существо, здесь сделают воротник». В этом воляпюке можно усмотреть аллюзию на знаменитую фразу из рассказа Тэффи, ставшую своего рода ее визитной карточкой. Произносит ее русский генерал-эмигрант, оказавшийся в Париже: «Все это, господа, конечно, хорошо. А вот… Ке фер? Фер-то ке? — Действительно — ке?» (Тэффи Н. А. Рассказы. М., 1971. С. 106). Чудак, видите ли, завел белку. — В берлинской квартире Саши Черного, по-видимому, действительно жила белка (см. рассказ «Берлинское Рождество» и стихотворение «На берлинском балконе…»). Гинденбург Пауль фон (1847–1934) — генерал-фельдмаршал, командовавший в первую мировую войну Восточным фронтом; с 1925 — президент Германии. Ферфлюхтер (нем. verfluchter) — проклятый. Шац (нем. Schatz) — сокровище. Ами (фр. ami) — друг. …приняв осеннюю муху на стене за гвоздик, повесил на нее свои последние золотые часы. — Эта комическая характеристика рассеянного человека — автореминисценция из сатириконской юморески «Окрошка из профессоров», подписанной псевдонимом «Буль-буль». |
