Констебль почесал в затылке.

— Оба эти джентльмена... — начал было он. Но два мотоциклиста, горячась, наперебой стали уверять всех, что не имеют никакого отношения к сумке. К этому времени вокруг уже собралась небольшая толпа, которую регулировщик изо всех сил пытался разогнать.

— Все должны поехать со мной в участок, — устало заключил констебль. — Нельзя стоять здесь, загораживая дорогу. И без всяких фокусов. Вы поедете на мотоциклах, а я сяду вместе с вами, сэр.

— А что если я прибавлю скорость и умыкну вас? — усмехнулся владелец машины. — Что тогда? — Он обернулся к регулировщику: — Эй, послушайте! Вы сможете вести ее?

— Спрашиваете, — ответил тот, любуясь красивыми удлиненными формами машины.

— Отлично. Садитесь. Итак, господин офицер, вы можете ехать бок о бок с подозреваемыми и наблюдать за ними. Здорово я придумал. Кстати, здесь довольно мощный ножной тормоз. Не жмите на него сильно — будете неприятно удивлены.

Сумка была вскрыта в полицейском участке в обстановке всеобщего возбуждения, не имевшего аналогов за всю историю Итон Сокона, и страшное содержимое извлечено и с благоговейным ужасом положено на стол. Никаких других улик, кроме качества марли, в которую были завернуты останки, найдено не было.

— Итак, джентльмены, что вы об этом знаете, — спросил старший полицейский.

— Абсолютно ничего, — ответил мистер Симпкинс, бледный от ужаса, — кроме того, что этот человек пытался подсунуть ее мне.

— Я видел, как сумка упала с багажника этого типа сразу после Хэтфилда, — стоял на своем мистер Уолтерс. — Я ехал за ним тридцать миль, чтобы остановить его. Это все, что я знаю, и, видит Бог, если вернуть все назад, я бы и пальцем не тронул эту чертову сумку.

— Полной уверенности у меня нет, — сказал владелец машины, — но, мне кажется, я догадываюсь, что это.

— Так что же? — резко спросил старший полицейский.

— Я думаю, это голова жертвы убийства на Финсбори Парк, хотя, конечно, это всего лишь догадка.

— Я и сам так думаю, — согласился старший полицейский, бросив взгляд на ежедневную газету, которая лежала перед ним. Ее заголовки пестрели ужасающими подробностями этого страшного преступления. — И если это так, вас надо поздравить, констебль, с очень важной уликой.

— Спасибо, сэр, — отсалютовал польщенный полицейский.

— Теперь я, пожалуй, запишу ваши показания, — сказал старший полицейский. — Нет, нет, сначала я выслушаю констебля. Итак, Бригс?

Выслушав констебля, регулировщика и двух мотоциклистов, старший полицейский чин повернулся к владельцу машины.

— А вы что скажете об этом? — спросил он. — Но сначала — ваша фамилия и адрес.

Тот протянул ему визитную карточку, которую старший полицейский переписал и почтительно вернул владельцу.

— Вчера на Пиккадилли у меня из машины украли сумку, в которой было несколько ценных украшений, — начал свой рассказ автомобилист. — Моя сумка очень напоминает эту, но на ней замок с кодом. Я заявил о пропаже в Скотланд Ярд, и сегодня мне сообщили, что похожую сумку вчера днем сдали в камеру хранения на главной линии Паддингтона. Я быстро поехал, но оказалось, что незадолго до того, как пришел полицейский запрос, сумку забрал какой-то мотоциклист. Носильщик видел, как он уходил с вокзала, а один из зевак заметил, что он сел на мотоцикл и уехал. Это было примерно за час до того, как я добрался до вокзала. Дело казалось совершенно безнадежным, никто, конечно, не заметил марки мотоцикла, не говоря уже о номере. Но, к счастью, рядом оказалась сообразительная маленькая девочка. Она гуляла около вокзала и слышала, как мотоциклист спросил шофера такси, как быстрее добраться до Финчли; там мне удалось поговорить со смышленым мальчишкой — скаутом.