— На портрете есть имена и... и... надпись, которую никогда ничем не объяснишь. Несколько строк из Петрония.

— Бог мой! — воскликнул лорд Питер. — Тогда понятно. Петроний — автор довольно жизнелюбивый.

— Видите ли, я вышла замуж очень рано, — продолжала миссис Руслэндер, — мы с мужем никогда особенно не ладили. И однажды, когда он находился в Африке, все и случилось. Мы любили друг друга горячо и безоглядно. Потом все кончилось. Он оставил меня, а я, понимаете, не могла ему этого простить. Мне было очень тяжело. День и ночь я молила судьбу об отмщении. И вот теперь... Нет, нет... Только не из-за меня!

— Минутку, — остановил ее Уимзи, — вы хотите сказать, что если найдут бриллианты и вместе с ними портрет, то непременно выплывет и вся история?

— Без сомнения, и тогда мой муж потребует развода. Он никогда не простит меня. И его. Мне неважно, что будет со мной, я готова заплатить за все, но...

Она стиснула руки.

— Я проклинала его снова и снова, и ту умную особу, которая женила его на себе. Она так умно разыграла тогда свои карты. Теперь они оба погибли.

— А вы, — тихо сказал Уимзи, — вы, став орудием мщения, возненавидели бы себя. Потому что он возненавидел бы вас. И это страшнее всего. Такая женщина, как вы, не унизится до этого. Я понимаю вас. Если бы сейчас грянул гром, нещадный и испепеляющий, о котором вы когда-то мечтали, это было бы ужасно, ибо человеком, вымолившим его, оказались бы именно вы.

— Вы все поняли, — сказала миссис Руслэндер. — Невероятно.

— Я вас прекрасно понимаю. Хотя, позвольте вам сказать, — заметил Уимзи, криво усмехнувшись, — чувство чести в делах подобного рода — явная нелепость со стороны женщины. Ничего, кроме мучительной боли, да и кто вообще ожидает от нее такого благородства? Впрочем, не будем растравлять себя понапрасну. Вы ведь не хотите, чтобы из-за этого плюща отмщение пало на вас? Почему на вас? С какой стати? Отвратительный тип. Мы посадим этого маленького прилипалу на скамью подсудимых. Не волнуйтесь. Дайте-ка подумать. Мои дела здесь займут один день. Знакомство с Мелвиллом — скажем, неделя. Затем — само дело, допустим еще неделя, при условии, конечно, что он их не продал, что мне кажется маловероятным. Вы сможете продержаться недели две, как вы думаете?

— О да, конечно. Я скажу, что они в загородном доме, или что я отдала их почистить, или что-нибудь еще. Но вы думаете, вам действительно удастся...

— Во всяком случае, у меня будет чрезвычайно интересное занятие, миссис Руслэндер. Видимо, малый попал в трудное положение, если начал воровать бриллианты?

— Я думаю, это все из-за скачек. И еще, вероятно, — покер.

— Покер? Любопытно. Прекрасный повод для знакомства. Веселее, миссис Руслэндер! Мы вернем ваши вещи, даже если для этого нам придется их выкупить. Но, если сможем, обойдемся без этого. Бантер!

— Милорд? — Из глубины комнаты появился камердинер.

— Взгляните, что там на горизонте?

Мистер Бантер вышел в коридор и увидел пожилого джентльмена, осторожно пробирающегося в ванную комнату, и юную леди в розовом кимоно, высунувшую голову из соседней двери и при виде его тут же нырнувшую обратно. Бантер громко, выразительно высморкался.

— Спокойной ночи, — сказала миссис Руслэндер, — и благодарю вас за все.

Незамеченная, она скользнула в свою комнату.

— Мой дорогой мальчик, что заставляет вас искать встречи с этим отвратительным типом — Мелвиллом? — спросил полковник Марчбэнкс.

— Бриллианты, — ответил лорд Питер. — Вы действительно так о нем думаете?

— В высшей степени неприятный субъект, — подтвердил достопочтенный Фредерик Эрбетнот.