Статьи русского ученого, к сожалению, не законченные, получили у чехов большой резонанс и сыграли определенную положительную роль в незатухавшей полемике вокруг КЗР. И, можно сказать, воодушевили представителей скептической школы.

Новый виток спора о подлинности КЗР пришелся на конец 70-х — начало 80-х годов. Характер полемики начал меняться. Теперь, когда противники открытий появились и среди ученых других славянских стран, назрела необходимость трезво взглянуть на факты, освободиться от иллюзий, классическим воплощением которых были подложные рукописи. Научная очевидность, казалось, брала верх, и нашлись чешские ученые, которые решили положить конец затянувшемуся обману.

Защитникам КЗР предстояло испить горькую чашу. Надежды их на то, что KP, предоставленная собственной судьбе, сама себя отстоит, не оправдались.

Но это не снимало с повестки дня вопрос о подлинности КЗР, борьба вокруг рукописей не угасла. Напротив, временами она обострялась настолько, что принимала формы настоящего сражения — с человеческими жертвами.

Так, когда профессор гимназии А. Вашек, широко образованный филолог, опубликовал сообщение против подлинности КЗР, его обвинили чуть ли не в национальном предательстве. Пророческими в этом смысле оказались его собственные слова о том, что есть люди, которые «переносят этот спор из научной сферы на национальное и политическое поле: кто не ездит по давно наезженным удобным колеям, на того несправедливо обрушиваются, провозглашая врагом чешского народа, предателем…»

Не выдержав травли буржуазных критиков, А. Вашек скончался.

Это была еще одна, следующая жертва драмы рукописей.

Чудо химии?

Сего исследования без химии предпринять отнюдь невозможно.

Представителями нового подхода к рукописям стали в 1886 году так называемые «чешские реалисты». Профессор Я. Гебауэр опубликовал ряд серьезных работ, в которых дал языковой анализ рукописей. Он нашел в КЗР множество ошибок, связанных с незнанием некоторых форм старого чешского языка, и установил совпадение ошибок в оригинальном творчестве Ганки и в КЗР. Это была серьезная улика. Позже на это же укажет русский академик И. В. Ягич, назвавший Ганку «развенчанной величиной», а его труды «квазинаучными».

К тем же выводам пришел и историк, профессор Пражского университета Я. Голл, установивший ряд хронологических несоответствий.

Чтобы поставить окончательную точку в этой затянувшейся драме рукописей, необходимо было провести новый, более точный и обстоятельный химический анализ. Только высказывание специалистов-химиков могло сокрушить позиции защитников КЗР.

И такая химическая экспертиза состоялась. Началась она в мае 1886 года. В Комиссию вошли видные химики В. Шафарик (сын упоминавшегося ранее П. Шафарика) и А. Белогоубек, профессора университета В. Томек, Я. Гебауэр, М. Гаттала, Й. Эмлеер.

Спустя несколько месяцев, в конце года, химики представили свои выводы.

«Письмо KP очень плотно связано с пленкой (пергамента. — Р. Б.) и ничем не смывается: ни водой, ни реагентами…», — заключал В. Шафарик, отмечая, что подобное прочное соединение «письма с пленкой не может сделать никакой фальсификатор, а только столетия». Исследуя заглавные буквы, он пришел к выводу, что они в некоторых местах подправлены неосторожною рукою и покрыты краской в несколько слоев. Голубая краска, самая верхняя, — старая, золото — тоже старое. Отсюда его окончательное заключение: KP древнего происхождения.

В. Шафарик, исследовавший рукопись лишь микроскопическим способом, представил выводы на десяти страницах. А. Белогоубек изложил свои соображения на девяноста страницах. Он провел тщательное исследование пергамента, линовку KP, цвета линеек, проверил рубрикацию, просчитал все микрографы, которые обнаружил.