– Ты играешь на волынке? – спрашиваю я.

Он бросает на меня странный взгляд:

– Не-а. Я играю на гитаре в «Красти Тодс».

Вот оно что, теперь понятно, почему Скай с ним. Она испытывает слабость к музыкантам. Но могла бы найти и кого-то получше парня, который выглядит как прообраз названия своей группы.

– Дай, ты готова?

– Ага.

Дай? Спрошу об этом позже.

– До встречи, Кайвман, – с гоготом произносит он, вид у него такой довольный, словно он берег эту шутку с той самой секунды, как нас познакомили.

Ну вот, уже и не нужно спрашивать Скай насчет Дай. Он один из тех парней, которые всем подряд придумывают прозвища.

– Пока, Противная Жаба Генри.

Как только они покидают магазин, через заднюю дверь заходит мама. В руках у нее пакеты с продуктами.

– Кайман, можешь помочь? Там еще несколько пакетов. – Она идет прямиком к лестнице.

– Хочешь, чтобы я ушла из магазина? – Вопрос звучит глупо, но она сама не разрешает мне покидать торговый зал. Во-первых, куклы дорогие, и если какую-нибудь украдут, то у нас будут проблемы. В магазине нет ни камер видеонаблюдения, ни сигнализации – это слишком дорого. Во-вторых, мама придает слишком уж большое значение обслуживанию клиентов. Если кто-то зайдет, я должна поздороваться с ним без промедления.

– Да. Пожалуйста. – Похоже, она запыхалась. У моей мамы, королевы йоги, одышка? Она что, бегала кругами?

– Хорошо.

Взглянув на входную дверь и убедившись, что никто не идет, выхожу и забираю оставшиеся продукты. Отношу их наверх и, переступив через пакеты, оставленные мамой сразу за дверью, ставлю на стойку нашей крохотной кухоньки, которая прекрасно вписалась бы в кукольный домик. Такова наша жизни. Куклы. Мы их продаем. Живем в их доме… серьезно, наш дом размером с кукольный: три малюсенькие комнаты, одна ванная и миниатюрная кухня. Уверена, размер нашего дома – главная причина, почему мы с мамой так близки. Выглядываю из-за угла и вижу, что мама лежит на диване.

– Мам, ты в порядке?

Она садится, но не встает:

– Да, просто устала. Слишком рано встала.

Начинаю разбирать пакеты, убираю мясо и замороженный яблочный сок в морозилку. Однажды я попросила маму покупать сок в бутылках, но она ответила, что он слишком дорогой. Мне было шесть. Тогда я впервые поняла, насколько мы бедны. А затем еще не раз в этом убеждалась.

– Ох, милая, не разбирай. Я через минуту этим займусь. Вернешься в магазин?

– Конечно.

По пути к двери отодвигаю к стойке пакеты, которые мама оставила на полу, и удаляюсь. Спускаясь вниз, вспоминаю, что, когда утром уходила в школу, мама еще была в кровати. Как же это она тогда «слишком рано встала»? Оглядываюсь назад, горя соблазном развернуться и уличить ее во лжи. Но не делаю этого. Занимаю место за кассой, достаю задание по английскому и, не поднимая головы, выполняю его, пока над входной дверью не звенит колокольчик.

– Кайман, – произносит она с улыбкой.

– Здравствуйте, миссис Далтон.

– Дорогая, твоя мама здесь?

– Она наверху. Мне позвать ее или я сама смогу вам помочь?

– Я жду куклу по спецзаказу и хотела узнать, не пришла ли она.

– Давайте проверим. – Достаю из ящика под кассой журнал заказов и довольно легко нахожу имя миссис Далтон – записей там всего ничего, и большинство заказов на ее имя. – Похоже, она придет завтра, но давайте я позвоню и уточню, чтобы вам не пришлось приезжать зря.