Начальник штаба взглянул на подчиненного:

— Немедленно меняй Капустина с этим, как его… Михеевым на бойцов из других взводов, благо время на замену еще есть! Давай, действуй!

Но Сергей не тронулся с места, отрицательно кивнув головой:

— Нет, Андрей! Никого я менять не буду!

Начальник штаба повысил голос:

— Тогда я заменю, черт бы тебя побрал с твоим обостренным чувством справедливости!

Сергей проговорил:

— Меняй! Кого хочешь меняй! Хоть весь взвод, но учти: в квадрат 133 полетишь с заменой сам! Я отказываюсь принимать командование над личным составом, в котором хотя бы двое солдат не будут готовы к бою!

Начальник штаба побледнел:

— Да за такие слова тебя знаешь куда? Под трибунал, к чертовой матери! Под суд!

Сергей усмехнулся:

— А ты попробуй выполнить угрозу! Посмотрю, как это у тебя получится! Меня уже не раз пытались согнуть. Не удалось! Так что успокойся! Капустин сам напросился в рейд. Правильно, между прочим, сделал. Если с ним что-то случится, виноват в этом он будет сам.

Начальник штаба внезапно успокоился. Такое с ним бывало. Несмотря ни на что, Андрей был порядочным человеком. Да, его могли подбить на какой-то плохой поступок, убедив, что это во благо службы, слишком доверчив Колотов. И в случае с Капустиным, Солоухов был уверен, первую скрипку сыграл замполит Голодец, наверняка выполняя приказание какого-нибудь начальника по своей линии. Он-то и спровоцировал начальника штаба. Но ничего у Голодца с его начальством не вышло. Потому что все планы замполитов сорвал сам Капустин. Вот пусть теперь Голодец получает по макушке от своих комиссаров рангом повыше, у которых не получилось угодить высокопоставленному эфэсбэшному чину!

Сергей невольно улыбнулся.

Колотов спросил:

— Чему радуешься, майор?

— Не радуюсь, а представляю, как взовьется Голодец, узнав, что Капустин убыл в рейд, ведь это замполит подбросил тебе идею оставить сынка милицейского генерала в части, не так ли?

Андрей утвердительно кивнул:

— Так! Ну и что?

— Ничего! Поделом ему, уроду! А то все норовит на чужом… в рай въехать!

— И въедет!

Солоухов согласился:

— Въедет, Андрей, такие въезжают любыми путями, но… без нашего с тобой участия! Уже одно это радует меня. Тебя нет?

Андрей буркнул:

— Меня не радует! Но это уже мое дело! Ладно, с Капустиным закрыли вопрос. Хочет воевать, пусть воюет. Давай поговорим о задании, пятнадцать-двадцать минут у нас еще есть!

Начальник разведки удивился:

— А что о нем говорить? Вроде все уже перетерли! Я обстановку изучил, решение принял! Теперь все зависит от того, как сложится ситуация в лесном массиве. А ее в тиши кабинета при всем желании не просчитать, даже имея самую подробную и достоверную информацию по противнику. Война, она, Андрюха, непредсказуема, и ты это не хуже меня знаешь, сам батальон водил по горам!

Колотов согласился:

— Это так! Но в нашем случае сразу проявляется какая-то непонятка!

— Ты о визите Дервиша в Гатани?

— Да! Ты тоже думал об этом?

— Конечно! И согласен — здесь господин Балаев либо допустил оплошность, если не сказать большего, либо специально пустил мутняк для Главного штаба.

Начальник штаба сказал:

— Вот-вот! Но… во-первых, Дервиш далеко не глуп, чтобы совершать подобные оплошности, а во-вторых, если он сознательно себя обнаружил там, где раньше открыто не появлялся, по крайней мере, разведка об этом не докладывала, то в каких целях? Вот что мне непонятно и что не дает мне покоя! Зачем Дервиш демонстративно сунулся в село? При этом показав населению и численность отряда, и вооружение, и даже указав направление отхода! Зачем, Сергей?

— А черт его знает, Андрей! Но скажу, что мне не раз приходилось сталкиваться со случаями, когда главари различных бандформирований, настоящие профи, матерые волчары, просчитывающие каждый свой вздох, а не только шаг, вдруг ни с того, ни с сего совершали такую глупость, до которой дилетант, далекий от войны, не додумался бы.