Разгром внешней разведки незадолго до начала Второй мировой войны нанес серьезный урон государственной безопасности нашей страны. После отстранения Ежова от должности наркома внутренних дел в НКВД была направлена специальная проверочная комиссия из ЦК ВКП (б). Она была призвана выяснить, как разоблачаются «изменники и авантюристы», проникшие во внешнюю разведку и «обманывавшие партию и государство». Каждый сотрудник разведки подлежал тщательной проверке. Члены комиссии во главе с В. Деканозовым интересовались в первую очередь связями сотрудников с троцкистами и другими «врагами народа».

Новые руководители пришли в разведку по партийному набо­ру. Среди них были партийные активисты, выпускники академии РККА имени М.В.Фрунзе, гражданских вузов. Был среда них и будущий начальник внешней разведки 32-летний старший майор госбезопасности Павел Фитин, который руководил ее работой все годы военного лихолетья.

В паправленном руководству НКГБ отчете о работе внешней разведки с 1939 по 1941 год начальник разведки Павел Матвеевич Фитин писал:

«К началу 1939 года в результате разоблачения вражеского ру­ководства в то время Иностранного отдела почти все резиденты за кордоном были отозваны и отстранены от работы. Большинство из них затем было арестовано, а остальная часть подлежала проверке. Ни о какой разведывательной работе за кордоном при этом положении не могло быть и речи. Задача состояла в том, чтобы, наряду с созданием аппарата самого отдела, создать и аппарат резидентур за кордоном».

Чтобы восстановить кадровый состав внешней разведки, тре­бовалось организовать специальную подготовку ее молодых со­трудников. Жизнь диктовала необходимость создания специального учебного заведения. И 3 октября 1938 года нарком внутренних дел издал приказ об организации Школы особого назначения (ШОН) для централизованной подготовки разведывательных кадров.

В воспоминаниях П.М. Фитина, опубликованных после его смерти в «Очерках истории российской внешней разведки», по этому поводу говорится:

«В соответствии с решением Центрального Комитета партии от 1938 года "Об улучшении работы Иностранного отдела НКВД" нам пришлось значительно перестраивать деятельность разведки.

Данное решение было вызвано создавшимся ненормальным положением в органах государственной безопасности, и в первую очередь в разведке. В 1930-х годах сложилась обстановка недове­рия и подозрительности ко многим чекистам, главным образом к руководящим работникам, не только центрального аппарата, но и резидентур Иностранного отдела за кордоном. Их обвиняли в измене Родине и подвергали репрессиям. В течение 1938—1939 годов почти все резиденты ИНО за кордоном были отозваны в Москву и многие из них — репрессированы.

Обстановка настоятельно требовала принятия неотложных мер по перестройке всей работы внешнеполитической разведки. В марте 1938 года в органы государственной безопасности Центральный Комитет партии мобилизовал около 800 коммунистов с высшим образованием, имевших опыт партийной и руководящей работы. После обучения на ускоренных курсах Школы особого назначения их направили как в центральный аппарат, так и в периферийные органы. Большая группа выпускников ускоренных курсов, в которой находился и автор этих строк, была отобрана для работы в 5-м (раз­ведывательном) отделе ГУГБ НКВД СССР.

Влившиеся в разведку новые кадры вместе с оставшимися на работе чекистами-разведчиками образовали монолитный сплав опыта и молодого задора. Их задача состояла в том, чтобы улучшить разведывательную работу за кордоном.

В результате принятых мер в предвоенные годы удалось уком­плектовать около 40 резидентур за кордоном и направить в них более 200 разведчиков, а также вывести на нелегальную работу многих кадровых чекистов. Это сразу же сказалось на результатах».

Новое руководство внешней разведки действительно предпри­няло энергичные меры но восстановлению загранаппаратов, дея­тельность которых была парализована в результате многочисленных чисток, и укреплению центрального аппарата разведки.