|
Если мальчишек следовало привести в то состояние, в котором их могли бы завтра похоронить, то бомжа нужно было обследовать, прежде чем отправлять на безымянное кладбище за городом. В общем, работы у избранника Риты было много, потому она и пришла. Э-эх, а жаль. Женщина потянулась, закинув руки за голову и разведя в сторону мускулистые бедра, и улыбнулась, видя, как Александр Анатольевич поперхнулся, чуть не подавившись куском котлеты. * * * Семеныч, старший прапорщик ППС ГОВД МО Радостный, тщательно мыл руки в подсобке круглосуточного торгового павильона-«разливайки» на «пятаке». Тер ладони друг о друга, старательно используя брусок темного хозяйственного мыла. Вода из крана шла слабой струйкой, что раздражало и без того злого Семеныча. Да и раковина была забита, из-за чего в ней стояла на несколько сантиметров розовая от смытой им крови, с пеной от мыла, вода. – Смыл? – Лидка, дородная ночная продавщица, заглянула в подсобку. – Ну, Семеныч, ты и зверь. Это же надо так человека отмудохать. – Рот закрой. – Прапорщик снял с крючка грязное полотенце и начал вытирать руки. – Я и тебя бы отмудохал, не будь ты бабой. Раньше не могла позвонить, овца? – Ты чего?! – Женщина напряглась, понимая, что заведенный мент запросто может «выписать» звездюлей и ей. – Что я сделала-то? Ну, пили они в «разливайке», и что? Дембельнулся вроде как один, вот и пили. Тихо и мирно, пока Керим не зашел… Прапорщик развернулся к ней: – Сколько раз было говорено, что раз пьют и темно, так звони? Я ведь, если захочу, запросто вашу рыгаловку закрою. Так и передай своему шефу. Мы вам не мешаем водку паленую продавать, налево от хозяина, так? – Так… – И с тобой я договаривался, что раз есть мои клиенты, так звонишь. Было дело? – Было, Паш, но ведь молодые ребята-то. Друг с армии пришел, я и подумала… – Ты бы, Лидок, думала поменьше, а то сдается мне, что ты точно не головой думаешь, а своим заводом. – Каким заводом? – По производству целлюлита, на который ты скоро трусы на рынке найти не сможешь, если жрать в два горла не прекратишь. Лидкины пальцы, вцепившиеся в косяк, побелели от того, как она их сжала. – Ну, ты и козел, – зло прошипела продавщица. – Хрен с тобой, Семеныч, будут тебе клиенты. Но если ты еще раз захочешь от своей Машки налево со мной сходить – хрен тебе. Понял? – Да мне и даром не нужно. – Прапорщик сплюнул и шагнул к двери. – Подвинься, а то не протиснусь. Выйдя в торговый зал, он направился к выходу из модуля. Напарница Лидки, худенькая и зашуганная девушка, возилась в углу со шваброй, замывала кровь. За стеклянной дверью виднелся зад милицейской «таблетки», на которой патруль прапорщика объезжал улицы города. Бок о бок с ней уже стояла «газелька» «скорой помощи», которую пришлось вызвать сержанту Михайлову. Сам сержант вместе с третьим патрульным, молоденьким стажером, курил рядом со служебным автомобилем. Семеныч направился к «скорой». На «пятак» они заехали планово и стали свидетелями того, как из крайнего окна «разливайки», уместившейся в самом конце ряда павильонов, вылетел высокий металлический стул. Внутри бушевала драка. Какой-то пьяный парень в дембельском камуфляже старательно избивал полутатарина-полуазербайджанца Керима, работавшего в соседнем ларьке. Еще двое парней, вусмерть пьяных, крепко его держали. Кто выбил стулом окно, было неясно, да это и не интересовало пэпээсников. Все бы было ничего, если бы «камуфлированный» не решил доказать, что он не зря служил в войсках дяди Васи Маргелова. Семеныч, злой по причине того, что должен был сегодня отдыхать, пить пиво и смотреть матч любимого «Рубина», думал недолго. |
