– Знаю, я во многом виноват… Но позволь мне хоть слово сказать в оправдание… – Минуту Никос отрешенно молчал, потом взглянул на нее с привычной властностью: – Ты моя жена и в конце концов обязана выслушать мужа.

– Так говори!..

– Когда я впервые встретил тебя, ты привела меня в ярость и одновременно заворожила. Я считал себя слишком старым для любви и, пожалуй, не очень верил в нее. Я говорил себе, что все дело в сексе, в непреодолимой реакции тела, возникавшей, как только я оказывался рядом с тобой. Я был полон решимости затащить тебя в койку.

– Это я помню, – неохотно отозвалась Маджи.

Никос наклонился и отвел с ее лба несколько золотистых локонов.

– Рыжеголовая прелесть, ты очаровала меня настолько, что мне было уже плевать, являлась ли ты очередной ловушкой матери. Я был уверен – рано или поздно ты сама упадешь в мои объятия. Но ты доказала, что я не прав.

Если бы только он знал, подумала Маджи, как я тоже желала его чуть ли не с первого дня знакомства. Она опустила глаза, сложила на коленях руки. Они сидели рядом, но, как стыдливые подростки, даже не касались друг друга.

– Ну вот ты и признал, что не чувства, а плоть брали над тобой верх…

– Проклятье, Маджи, посмотри же на меня!

Не веришь словам, загляни в глаза, они не лгут! Забудь о сарказме и дай мне шанс. Дай… нам… обоим шанс.

«Нам», повторила про себя Маджи. Он впервые соединил ее и себя вместе. В это трудно было поверить.

– Да, ты явилась первой женщиной, которая не стала моей сразу же. У меня никогда не возникало такой проблемы. Я человек состоятельный, а женщины готовы пойти на все, чтобы получить одновременно и мужчину, и деньги.

– Ты посчитал меня такой же? – не удержалась от едкого замечания Маджи. – Теперь я понимаю, почему ты упорно каждый раз намекал на деньги или в открытую говорил мне о них.

– Я вообще много наговорил тебе такого, чего на самом деле не имел в виду. Хотя ты сама вынуждала меня на это, Маджи!.. Когда ты вернулась из Греции в Англию, я уговаривал себя, что твой отъезд мне безразличен. Но уже на следующий день затосковал. И все же я был не готов еще признать зов собственного чувства. Секс говорил во мне громче. И только когда ты ушла из моей квартиры, поставив условием нашей окончательной близости семью и брак, я забеспокоился.

– Ты забеспокоился? – Маджи не могла себе такого вообразить. – Только не преувеличивай, пожалуйста. Хотел поговорить – так давай начистоту.

Маджи считала – между ними на самом деле не должно оставаться тайн, если они хотят дать шанс своему браку.

– Я сказал правду. – Никос взял ее руки, поцеловал каждую ладонь. – Я провел бессонную ночь и убедил себя, что брак – не такая уж плохая идея. Вполне добротная и удобная сделка. Мне почти сорок, время подумать о наследнике. Это осчастливит мою мать, а я заполучу тебя в постель. Любовь?.. Вероятно, она уже постукивала в мое сердце, но я не воспринимал эти сигналы всерьез. Даже когда на следующий день я сделал тебе предложение, то продолжал обманывать себя.

Маджи хотела сказать, что так же, как и ему, ей хорошо знаком самообман – разве она не страдала от той же болезни, когда задумала свой дурацкий план мести будущему мужу?

– Не перебивай. Дай закончить, пока у меня хватает на это мужества. Всю прошлую ночь я провел, готовя речь, и я должен произнести ее.

Это был человек, которого Маджи раньше не знала. Ее твердокаменный муж колебался, нервничал, даже каялся.