Писарро пристально посмотрел на него:

— Нет. Меня не проведешь. Старик, я немного разбираюсь в людях. Я понял твою игру.

— Что же это за игра, Писарро?

— Я вижу твое высокомерие. Вижу, что ты считаешь себя величайшим мудрецом в мире, призванным ходить и поучать жалких драчливых дурней вроде меня. Ты выставляешь себя глупцом, чтобы обезоружить своих противников, а потом унизить их.

— Один — ноль в пользу Писарро, — сказал Ричардсон. — Он таки заметил уловки Сократа.

— Может, он читал Платона, — предположил Таннер.

— Писарро не умел читать.

— То было раньше. А мы говорим о сейчас.

— Невиновен, — тоном судьи провозгласил Ричардсон. — Дело только в его крестьянской проницательности, и ты это прекрасно знаешь.

— Да это я так… — Таннер подался вперед, вглядываясь в голокамеру. — Боже, как удивительно наблюдать за их спором! Они кажутся совершенно настоящими.

— Так оно и есть.

— Нет, Писарро, я отнюдь не мудр, — сказал Сократ. — Но даже при всей своей глупости я могу быть не самым последним из мудрецов.

— Так ты думаешь, что умнее меня, да?

— Откуда мне знать? Сначала расскажи о своей мудрости.

— Я достаточно умен, чтобы начать жизнь свинопасом, а закончить наместником Перу.

— О, тогда ты, должно быть, очень мудр.

— Думаю, да.

— Но ты все же убил мудрого правителя, ибо он был недостаточно мудр, чтобы поклоняться Богу так, как ты хотел. Мудро ли ты поступил, Писарро? Как народ воспринял известие об убийстве своего правителя?

— Они подняли мятеж против нас. Разрушили собственные храмы и дворцы, и спрягали от нас золото и серебро, и сожгли мосты, и ожесточенно бились с нами.

— Как ты думаешь, а не лучше ли было не убивать его? Он мог быть полезным.

— В конце концов мы покорили их и обратили в христианство. А именно этого мы и добивались.

— Но этого же можно было добиться и другим, более мудрым способом?

— Возможно, — нехотя признал Писарро. — Но у нас, так или иначе, все получилось. А это главное, согласен? Мы справились с задачей, пусть даже был лучший способ. Это ангелы делают все идеально. Мы же не ангелы, но добились того, чего хотели, и да будет так, Сократ. Да будет так.

— Похоже, ничья, — заметил Таннер.

— Согласен.

— Великолепная игра!

— Интересно, кого бы пустить в нее играть следующим? — промолвил Ричардсон.

— Интересно, как это можно использовать, если отбросить в сторону игры? — откликнулся Таннер.

— Позволь мне рассказать один случай, — попросил Сократ. — Однажды Дельфийский оракул сказал моему другу: «Нет никого мудрее Сократа». Но я очень сомневался в справедливости этого утверждения. Меня удивили эти слова, которые, как я знал, были очень далеки от истины. И я решил поискать человека намного умнее меня. Жил в Афинах политик, известный своей мудростью, и я пришел к нему и задал множество вопросов. Послушав его, я пришел к выводу: хотя многие люди, и особенно он сам, считали этого политика мудрецом, он отнюдь не был мудр. Он только мнил себя мудрецом. И я понял, что, вероятно, более мудр, чем он. Ни он, ни я не знали ничего действительно стоящего. Но он не знал ничего и думал, что знает. Я тоже ничего не знал, но не считал себя сведущим.